На них смотрели, уж больно откровенно они себя вели.
— Марк, мне пора.
— Да? Но…
Она протиснулась сквозь толпу, в которой все были ей знакомы, и улыбалась, улыбалась…
На улице она зашагала быстрее, так что Бекки с трудом за ней поспевала. Отойдя на безопасное расстояние, она вдруг задержалась у какого-то дома и согнулась пополам.
— Тошнит? — забеспокоилась Бекки и обхватила за плечи.
— Нет, — невнятно проговорила она. — Просто очень больно.
Они простояли так несколько минут, Жожо тихонько всхлипывала, у Бекки разрывалось сердце, но Жожо вдруг выпрямилась, тряхнула головой и попросила:
— Платок.
Бекки порылась в сумочке и протянула ей бумажный платок.
— Ты ведь можешь к нему вернуться, а?
— Этому не бывать. Никогда.
— Ну, как это может быть? Ты же так его любишь!
— И что с того? Переболею. Почти уже переболела. А если захочу, еще кого-нибудь встречу. Посмотри на меня: у меня теперь свой бизнес, волосы и зубы у меня свои, я умею чинить велосипед…
— И ты похожа на Джессику Рэббит.
— И я мастерски отгадываю кроссворды.
— И классно показываешь Дональда Дака.
— Вот именно. Я вообще классная!
ЛИЛИ
Еще один гудок. Второй. Сердце у меня готово было выпрыгнуть из груди, руки взмокли, я молилась:
— Пожалуйста! Прошу тебя, господи!
Три гудка. Четыре. Пять. Шесть.
На седьмом гудке раздался щелчок, послышался шум улицы, смех, и кто-то — Антон! — сказал:
— Лили?
От радости у меня закружилась голова. (Должна признаться, звонила я ему на мобильный — решила подстраховаться.) И вот я еще слова не успела сказать, а он уже знает, что это я. Хороший знак! (Или мой номер у него высветился?)
— Антон? Мы можем увидеться?
— Когда? Сейчас?
— Да. Ты где?
— На Уордор-стрит.
— Жди меня у метро «Сент-Джонс-Вуд».
— Выезжаю. Буду через пятнадцать, от силы через двадцать минут.
Окрыленная, я бросилась к зеркалу — причесываться. Порылась в косметичке, но потом решила, что ничего не нужно — вид у меня и так уже был преображенный. Но я все-таки наскоро нанесла тон и помаду — не повредит. И тушь. И еще какие-то коричневатые румяна, которые мне всучила Ирина. Потом я заставила себя остановиться — что-то я слишком увлеклась — и пошла просить Ирину посидеть с Эмой.
— Я выскочу ненадолго. Она спросила:
— Зачем?
— Готовлюсь сделать резкое движение.
— С Антоном? Хорошо! Но в таком виде идти не годится. Тебе нужен крем для сужения пор. — Она потянулась за своим ящиком с косметикой, но я уже удрала.
Мне необходимо было выйти из квартиры. Антон еще, конечно, не подъехал, но из-за избытка нервной энергии я просто не могла находиться в четырех стенах.
Спускались сумерки, небо было темно-синее, и я шагала так быстро, что уже через пять минут оказалась возле метро. Мне с новой силой явилось мое будущее, каким оно виделось на ранней стадии моей тоски по Антону, когда я была еще в оцепенении; я снова верила, что впереди меня ждет новая жизнь, наполненная чувствами, смехом, красками и совершенно другими людьми, чем сейчас. Это видение было таким же ярким, только в нем теперь были и люди из сегодняшнего дня. Главная мужская роль по-прежнему отводилась Антону, он сам сочинил эту роль. Я сделала последний поворот и стала вглядываться в темноту, в выход из метро, магические врата, через которые он явится мне.
Потом я заметила, что за мной наблюдает долговязый мужчина. Было темно, и Антон не мог так быстро доехать из центра, но я сразу поняла: это он. Он.
Я не споткнулась, но ощущение было именно такое. Это было как в тот, самый первый раз.
Ноги пошли медленнее; я уже знала, что сейчас произойдет. Стоит только подойти… Слова не понадобятся; мы будем вместе навсегда.
Можно еще было остановиться. Повернуть назад, пустить будущее по другому сценарию, но я продолжала ставить одну ногу впереди другой, как будто меня влекла к нему невидимая нить.
Каждый вдох отдавался громким, протяжным эхом, как если бы я плыла с аквалангом. Я все приближалась, и в конце концов мне пришлось отвести взгляд. Я стала смотреть под ноги — пакет из магазина «Фортнум и Мейсон», пробка от шампанского — шикарный мусор, под стать району, — пока я не оказалась прямо перед ним.
Первыми словами Антона, обращенными ко мне, были:
— Я тебя за километр заметил. Я сразу понял: это ты. — Он тронул прядь моих волос.
Я придвинулась к нему ближе, высокому, красивому, неповторимому и непринужденному.
— Я тебя тоже давно увидела.
Вокруг нас, как в ускоренной киносъемке, сновали во всех направлениях толпы людей, а мы с Антоном стояли неподвижно, как статуи, глаза в глаза, и он держал меня за руки, словно замыкая магический круг.