— Садись в машину, — процедил Луна. — В темпе, бля!
Лебедь ощутил противный холодок внизу живота.
— За-аче-ем? — заплетаясь языком, промямлил он.
— Узнаешь! Шевелись, твою мать!..
* * *Машина заехала в самый дальний и безлюдный конец кладбища с убогими могильными холмиками простых смертных, которым не посчастливилось попасть в пресловутую прослойку «новых русских». Быстро темнело. Фонари, обильно расставленные в центральной части «города мертвых», здесь не полагались по штату, и единственным источником света являлись фары «БМВ». Где-то за могилами периодически завывала бродячая собака. Отовсюду веяло жутью. Даже снег под ногами казался погребальным саваном. Луна, Ряха и Пятак хранили гробовое молчание. Лебедя, несмотря на врожденную тупость осознававшего серьезность происходящего, колотил озноб. Томительно тянулись минуты ожидания. Проклятая собака опять взвыла, потом заскулила. «Смерть мою кличет», — с ужасом подумал отморозок. Страх его, усугубленный кладбищенским колоритом, достиг апогея.
— Ребята, пожалейте, — взмолился Лебедь. — Я все что угодно! Мамой клянусь! Денег дам! Много!!! Заначка у меня есть! Только отпустите!!!
— Глохни! — отрезал Луна, с размаху рубанув проштрафившегося коллегу ребром ладони по шее. Тот пошатнулся и неуклюже плюхнулся на ближайшую могилу. Ряха глупо хихикнул. Невдалеке послышался шум мотора.
— Василек едет! — ехидно сказал Пятак, обращаясь к поднимавшемуся на ослабевшие ноги Лебедю. — Щас он тебя!
Недвусмысленно помахивая бейсбольной битой, Васильев выбрался из джипа.
— Коля, не надо! — воскликнул Лебедь, попытался бежать, но безжалостный удар биты в подколенный сгиб швырнул его на землю.
— Получай, получай, недоумок!!! — выкрикивал фальцетом Василек, нанося удар за ударом по грузному вздрагивающему телу. Будучи от природы законченным трусом и паникером, он в настоящий момент, видя беспомощность жертвы, упивался властью и вскоре совершенно озверел. Лебедь сперва дико выл, потом хрипел и наконец затих.
— Сдох, кажись, — равнодушно заметил Ряха.
Васильев вмиг отрезвел. Ярость сменилась страхом. Нет, он не боялся ответственности перед законом. Давно превратившимся, по крайней мере в Н-ском районе, в миф. Николай опасался гнева подполковника Кудиярова по поводу «несанкционированного» трупа.
— Луна, проверь, — несколько раз икнув, с трудом выдавил он.
— Жив, — ответил тот, ощупав пульс. — И башка цела, но в гипсе долго проваляется.
— Отвезите мудака в больницу, — воспрял духом Василек. — В приемном покое скажите, попал, дескать, под грузовик. Номер запомнить не успели. Ему же, когда очнется, объясните, чтобы держал язык за зубами. Иначе… Понятно?
— Угу, — промычал Луна, запихивая искалеченного Лебедя в машину…
* * *Ранение Кулича оказалось не опасным. Нож прошел скользячкой, не задев жизненно важных органов. Порез заштопали под местным наркозом, а вот со сломанной кистью дело обстояло серьезнее. После операции и наложения гипса врачи, немного поколебавшись, отправили пациента не в хирургию, а в травматологию. «Дырка пустяковая, — рассудили они. — С рукой же придется повозиться».
Ночью, несмотря на мощную дозу обезболивающего, Кулич никак не мог заснуть. Он беспрестанно стонал, скулил и всхлипывал. Равнодушный к чужим страданиям, Кулич принимал свои собственные очень близко к сердцу. Лишь утром, незадолго до завтрака, ему удалось задремать. Пробуждение было ужасным. Двое санитаров ввезли на каталке в палату и переложили на кровать полуживого Лебедя. Загипсованный с головы до ног, он напоминал то ли космонавта в скафандре, то ли снежную бабу.
«Кто тебя так?!» — хотел спросить потрясенный Кулич, но не успел.
В дверном проеме появилась массивная фигура Луны. Позади маячили Ряха с Пятаком. Луна поманил Кулича пальцем.
— Что случилось, Олежка? — испуганно спросил Кулич.
— Я тебе не Олежка, — окрысился Луна. — Заткни хлебало и слушай! Лебедь получил за ваше вчерашнее расп. дяйство! Но по официальной версии он попал под грузовик. Растолкуй ему это на досуге. Времени у тебя навалом, но не вздумай удрать, иначе случайно упадешь с десятого или двенадцатого этажа!!! Усекаешь?!
Кулич проблеял нечто утвердительное. Смерив его презрительным взглядом, Луна важно прошествовал к выходу. Ряха с Пятаком потянулись следом.
«Хана, — затравленно подумал Кулич. — Лишь выйду из больницы, уделают не хуже Лебедя! Василек злопамятная сволочь. Как же выпутаться?! Как?!» Промучившись два часа в бесплодных размышлениях, он принял единственно верное, как ему казалось, решение. Бежать! На другом конце Москвы (кстати, в том районе, где хозяйничала бригада Фрола) у Кулича жила тетка Варвара, разбитная сорокапятилетняя баба, по профессии сутенерша. Кулич позвонил домой и попросил мать принести одежду.
— Ты куда недолеченный?! — всполошилась она.
— Так надо, у меня крупные неприятности. Объясню потом, а сейчас время дорого! Ты хочешь видеть сына живым-здоровым? — привел он решающий довод.
— Конечно, — всхлипнула женщина.
— Тогда давай пошевеливайся, да денег отстегни…
Примерно через час Кулич, опасливо озираясь, вышел из больницы и задворками прокрался к ближайшей станции метро. Несмотря на изрядный мороз, он вспотел от страха. Повсюду Куличу мерещились васильковцы, однако обошлось…
— Племянничек! — обрадовалась подвыпившая тетка. — Заходи, гостем будешь. Чего с рукой-то?
— Упал.
— Ничего, хлебни коньяка. А-атличное обезболивающее!!!
Глава 6
Ядро бригады Фрола, узнавшего о случившемся от Мамонтова, приехало на похороны в полном составе. Шесть иномарок, по два человека в каждой.
— Почему не позвонил сразу? — упрекнул Андрея Фрол, худощавый пятидесятилетний мужчина с коротким ежиком седых волос. — Мы бы помогли и деньгами, и вообще… Ладно, ладно, — успокаивающе промолвил он, заметив смертельно побледневшее лицо Андрея. — Я понимаю твое состояние. — Сунув руку за пазуху, Фрол извлек толстую пачку долларов.
— Общаковые, — пояснил он. — Как раз для подобных случаев. Не вздумай отказываться!
— Не надо, — глухо сказал Андрей. — Я не возьму.
— Возьмешь! — В голосе Фрола зазвучали властные металлические нотки. — Если не себе, то хоть матери. Кстати, как она?
— Кризис миновал, но на похороны я ее не решился привозить. Мало ли чего. Вдруг опять приступ?
— Правильно, — одобрил Фрол. — Пускай отлежится, опомнится от горя. У меня у самого сын погиб два года назад. На машине разбился! — Старый бандит до крови прикусил губу.
Андрей тактично отвернулся.
— Эх, найти бы пидора, замочившего Михая! — спустя пару минут вздохнул Фрол. — Только ума не приложу, каким образом!
— Я знаю, где искать!
— Да ну! — напрягся Фрол. В глазах его сверкнули волчьи огоньки, губы сжались в узкую полоску. — Кто?!!
— Поговорим после похорон.
* * *Вадима хоронили в закрытом гробу. Несмотря на усилия служащих морга, привести в порядок размозженную голову не удалось. Лишь через маленькое застекленное окошко виднелось оставшееся нетронутым лицо. Фроловцы по одному подходили к гробу, целовали окошечко, шептали прощальные слова и клали цветы. Андрей с трудом сдерживал слезы, а все три Вадимовы любовницы, позабыв былые распри, рыдали навзрыд. Наконец гроб опустили в могилу, засыпали землей и навалили сверху ворох траурных венков. Кортеж машин медленно выехал с кладбища…
* * *