— Я люблю свою профессию, мистер Хилл. После отпуска с радостью приступлю к работе. — И лукаво добавила: — Я поняла это за последние двадцать восемь лет своей жизни.
— Уже только одно это позволяет сказать, что вы, Диана, умная, сильная молодая женщина, способная сделать карьеру. Не хотите вместе со мной проехать в редакцию, а домой вернуться вечером? Как вам такое предложение?
— Само собой разумеется, я поеду с вами.
Никто не ждет ее дома, и никто не заметит ее отсутствия. Так уж сложилась жизнь.
Редакция занимала три верхних этажа тридцатитрехэтажного высотного дома с видом на город, покрытый смогом. Днем при хорошей погоде можно было угадать с одной стороны океан, а с другой — прекрасный вид на Голливуд, окруженный холмами Беверли-Хиллс и каньонами, где знаменитости спасались бегством от Молоха Лос-Анджелеса.
У Дианы не было времени выглядывать в окно. Ее сразу же захватил волнующий водоворот редакционной жизни.
— Привет, Диана, ты снова здесь?
— Ну, как провела время, Диана? На твоем письменном столе лежат новые фотографии Джоан Коллинз.
— Привет, Диана. Компания НБС приглашает тебя выступить в качестве ведущей ток-шоу. И в Голливуде ожидается несколько разводов. Время, когда состоятся суды, указано на бумаге, которая лежит на твоем столе.
Она здоровалась со своими коллегами, пытаясь сориентироваться в этом хаосе. Ее уже охватило то прекрасное напряжение, которое она так любила в своей профессии. Оно всегда возникало, когда она возвращалась в свой офис со стеклянными стенами, разбиралась с новостями на своем столе и улаживала дела по телефону.
Вечером она наконец отправилась домой. Она прошла к лифтам по редакционному помещению с огромным окном во всю стену. Везде уже царили тишина и покой. Но она, чуть помедлив, подняла телефонную трубку и набрала номер шефа. Ричард Хилл тотчас же ответил. Он всегда последним покидал здание редакции.
— Я хочу еще раз поблагодарить вас, мистер Хилл, за круиз, за браслет и за ваше внимание.
— Не о чем и говорить, — ответил тот. Но тут же в его голосе послышалась ирония. — Так ведем себя мы, гранд-сеньоры старой школы.
— «Старую школу» вы мне, наверное, никогда не простите, — сказала она со вздохом. — А я хотела спросить, где мои вещи? В этой лихорадке я совсем о них забыла.
— Я послал своего шофера в подземный гараж. Вещи еще в машине. Джек доставит вас домой. До завтра, Диана.
Через двадцать минут Диана удобно сидела в глубине «Роллс-Ройс Корниш» и смотрела через тонированные стекла на длинную вереницу обычных машин, «роллс-ройсов», «бентли» и необыкновенно длинных черных и белых лимузинов с почти непроницаемыми стеклами, за которыми скрывались знаменитости города.
Уже наступили сумерки, когда машина подъехала к дому, который она снимала в Санта-Монике. Шофер достал ее багаж и поставил его на маленькой веранде перед входной дверью. Диана осмотрелась. Она согрешила против истины, когда сказала шефу, что не особенно рада своему возвращению домой. Тишина, царящая между расположенными здесь бунгало и виллами, была так же прекрасна, как и вид роскошной зелени окружающих садов и стройных, слегка колышущихся пальм.
— Привет, мисс Хильбург!
Джошуа Хакле, ее сосед справа, перегнулся через забор и приветливо помахал ей рукой.
— Прекрасно, что вы снова здесь!
— Очень приятно вас видеть, мистер Хакле, — ответила Диана и улыбнулась своему шестидесятилетнему соседу. — Передайте привет миссис Хакле.
— Спасибо, я зайду к вам при случае, если вы не возражаете.
— Буду рада, мистер Хакле.
Диана помахала рукой через забор своему холостому соседу слева, кинорежиссеру. Мистер Горинский ответил на ее приветствие с террасы, находящейся позади его дома.
Как это все же прекрасно — оказаться дома! Да, мысленно подтвердила Диана, здесь просто здорово!
Она внесла свой багаж, включила лампы, проветрила комнаты, разобрала чемоданы и закрыла окна. Она решила не ужинать и уютно устроилась в гостиной.
Как будто кто-то дал знак, и зазвонил телефон. Еще до того как она сняла трубку, Диана поняла, что это ее мать.
— Флорида еще существует? — спросила она первой.
— Диана! Давно приехала? Почему ты мне не позвонила?
— Потому что у меня было полно дел, мама. А как ты?
— Плохо, Диана, очень плохо, — прозвучало в ответ. — Я просто больна от забот. Ну, и как все было? Что произошло?
— Все прошло именно так, как ты и пророчествовала, мама. Ты была совершенно права.