По пути купил букет цветов и фрукты. Анна обожает помело. Прихватил и его. Зайдя в палату, оставил всё на столике, а сам присел на стул возле койки, на которой лежала моя беременная будущая жена.
Бледное личико, огромные синяки под глазами, волосы растрепались на подушке, на животе покоится одна рука в защитном жесте. Как же беззащитно она выглядит. Сердце защемило от боли.
Это я виноват. Надо было раньше встретиться с ней, приставить охрану и водителя, в конце концов лучше следить. А я, как идиот, просто наблюдал. Сейчас она и наши дети могли быть в другом месте, холодном, зыбком..
Меня передернуло. Аккуратно убрал прядь волос с лица, провел пальцем по царапине на щеке, потом по контуру нижней губы. Анна заворочалась. Убрал руку с лица и наконец воплотил своё желание — положил ладонь на округлившийся живот и сразу почувствовал толчок.
Эмоции, которые я сейчас испытал — не описать словами. Я не знал, что такие эмоции вообще существуют. Мой сын или, возможно, оба сейчас пинаются.
Поставил и вторую руку на живот и начал водить ими по всему беременному животику. Я испытываю восторг, как маленький мальчишка. Даже глаза наполнились слезами.
— Спасибо! Огромное тебе спасибо за всё, ангелок. — поцеловал изысканные пальчики любимой, второй рукой всё также гладя живот.
Я скучал по ней. Фотографии не передают мне и долю того, что я чувствую сейчас. Я впитываю все детали, подмечаю изменения, пытаюсь запомнить её, насладиться этим маленьким контактом.
Неизвестно, как ангелок отреагирует, когда проснется. Очень сомневаюсь, что она позволит мне прикоснуться к ней. Позволит ли она мне ощущать толчки детей? Даже не знаю, но сделаю всё, чтобы она позволила.
Каким же м*даком я был раньше.
Прикоснулся губами к животу и оставил поцелуй. Мальчики, я вас уже люблю и очень хочу вас поскорее взять на руки.
Поднялся и поцеловал в лоб самую красивую девушку в мире и покинул палату.
Можно сколько угодно себя жалеть, жалеть о своих поступках, ошибках, но ничего не изменится. Чтобы изменилось, нужно что-то поменять. Сделать хоть маленькие шажочки к исправлению ошибок. И вместо того, чтобы убиваться из-за прошлых ошибок, я предпочитаю делать маленькие шаги, чтобы вновь быть с любимой.
Выхожу на улицу и иду к машине, печатая другу, что выезжаю.
Сажусь за руль и выезжаю со стоянки, прокладываю путь к разгадке тайн. Сегодня я узнаю, кому мы перешли дорогу. И почему этот тип решил действовать через беременную девушку. Беременную, мать твою.
Руки крепко сжали руль. Я в бешенстве. Как только представляю иной исход событий этой аварии, меня разрывает от злости. Я убью этого гада своими собственными руками. Он не знает с кем связался.
Влетаю в помещение еле сдерживая гнев, но как только вижу мужика, который опустив голову сидит завязанный на стуле по среди комнаты, подхожу к нему и сразу бью его в морду. Эта гнида начинает стонать от боли.
— Логан, чшшш, — останавливает меня Макс. — если ты продолжишь, то мы ничего не узнаем.
Это меня немного останавливает, поэтому я, пару раз глубоко вдохнув, присаживаюсь на корточки и смотря прямо в глаза, спрашиваю:
— Зачем? — выглядит он не таким бравым. Страх в глазах невозможно не увидеть. Ребята его уже помяли, судя по разорванной одежде в некоторых местах и фингалу под глазом. — Я спрашиваю, зачем? — рявкнул я, видя что тот не отвечает.
— Ппросститте, — только его извинений и заиканий мне не хватало. — Я… я не знал, что за рулём будет беременная девушка, правда. Меня заставили, мне угрожали моей семьёй. Ай… — я сильно схватил за волосы и поднял его голову. Угрожали ему значит. Не знал. Извиняется.
Да разве можно этим всё вспять вернуть? Он чуть не угробил мою семью.
— Кто? Кто дал приказ?
— Не убивайте меня, пожалуйста. — умоляет. Даже слёзы заблестели на его глазах.
— Посмотрим насколько ты сговорчив. — многозначительно сказал. Не собираюсь марать руки. Это не мои методы. Тем более скоро я стану отцом, тёмное прошлое для меня чревато. Просто припугну, чтобы охотнее делился информацией. Каждому своя шкура важна. — Если ты мне назовешь имя заказчика, я тебя отпущу. Если же посмеешь обмануть, тебе не понравятся последствия.
— Он… это… это Е… — бам. Тело под моими руками рухнуло. Кровь брызгами разлетелась на меня, на Макса.
— Что за чертовщина? — развернулся и посмотрел на друга.
— Логан, надо валить. Его слили, чтобы не проговорился.
Стираю с подбородка кровь и осматриваю дохлое тело. М-да. Кто-то явно не хотел, чтобы мы знали заказчика. Как они узнали, где мы?