Я нервно сложила руки за спиной и нашла взглядом свои ноги. Я не могла вынести каменного выражения его лица.
— Что скажешь, Кэм? — спросил прохожий у меня за спиной.
Теперь этот публичный жест казался глупым. Но он рискнул спросить меня перед камерами. Я не могла сделать меньшего.
Первыми в поле моего зрения попали его ноги, прежде чем его рука приподняла мой подбородок, чтобы наши взгляды встретились.
— Быть моей? — спросил он.
Он не спрашивал меня, а произносил слова, которые я произнесла по буквам, используя сотни лепестков от роз, которые он мне прислал.
Я кивнула, не желая говорить, собирая свои эмоции в комок, который собиралась забросить в мысленный чулан.
— Я знаю, что не заслуживаю тебя. Но я не собираюсь отпускать тебя без боя, — сказала я.
Его бровь изогнулась.
— Это так?
Его палец всё ещё слегка касался моего подбородка.
— Да, — прошептала я.
Там, где между нами была любовь, была и надежда.
— Я хочу отвезти тебя кое-куда, — сказал он.
Это не было ответом, но я позволила ему взять себя за руку и последовала за ним к его машине. Я уже сделала снимки, и пресса была там. Не то чтобы я их приглашала. Камеры всегда были рядом, когда игроки приходили на игру и покидали её в надежде на звуковые фрагменты.
— Куда мы направляемся? — осмелилась я спросить в тишине его машины.
— Увидишь.
Глава 12
Мы подъехали к дому моей матери. Было темно, и я предположила, что она гуляет с друзьями.
— Почему мы здесь?
Он указал на входную дверь.
— Я приехал на тот Хэллоуин, чтобы предложить тебя подвезти. Когда я вошёл и увидел тебя в наряде Харли Квинн, я подумал, что мне это снится. Эта крошечная рубашка и шорты действовали на меня сильнее, чем когда-либо в моей жизни, и я знал, что однажды ты станешь моей.
Когда я уставилась на него, он сказал:
— Не притворяйся, что ты не знала.
— Не знала.
— В течение нескольких месяцев ты так заводила меня, что я думал, что расколюсь надвое.
— Ты не страдал из-за девочек.
— И каждый раз, когда я позволял кому-нибудь из них приблизиться достаточно близко, чтобы поцеловать меня, они были разочарованы, потому что никто не мог сравниться с тобой.
— Ты ждал меня? — спросила я.
— Я бы ждал тебя всю жизнь.
Я мысленно вернулась к своему сообщению.
— Но ты сказал…
— Есть только одна вечность. Ты — это она. Если ты уйдёшь, я откажусь от этой идеи. Итак, мне нужно знать, собираешься ли ты снова сбегать?
Впервые этот ответ был самым простым из всех, что я когда-либо давала.
— Нет, больше никогда.
Он перегнулся через приборную панель и взял меня за подбородок. Я прижалась губами к его губам и почти отстранилась, когда он не сразу поцеловал меня в ответ. Но он запустил пальцы в мои волосы и притянул меня к себе.
— Ты нужна мне, — простонал он и притянул меня к себе на колени.
Он был твёрдым, а я нуждалась в нём.
— Мы не можем здесь, — выдохнула я и попыталась вернуться на пассажирское сиденье.
— Не двигайся, — сказал он голосом, который граничил с требованием. Он включил передачу. — Это всего в нескольких минутах езды.
Мой старый дом был недалеко от нашей средней школы. Меньше чем через две минуты он припарковался посреди пустой темной стоянки.
— Сними свои джинсы, — велел Кэм.
На этот раз он позволил мне отстраниться, чтобы выполнить эту задачу, пока он стягивал свои штаны. Моя сердцевина была такой влажной и готовой, что я снова перелезла через него и опустилась на его член без какой-либо прелюдии.
— Да, черт возьми, — сказал он, когда я начала объезжать его, задавая свой темп.
Оргазм, возможно, и был финишной чертой, но я бы не возражала потратить несколько часов, чтобы добраться туда, он так приятно ощущался глубоко внутри меня.
— Да, детка, именно так, — произнёс Кэм, сжимая мою талию так крепко, что у меня, скорее всего, остались бы синяки, когда я двигала бёдрами, усиливая давление на свой клитор с каждым движением. Но мне было всё равно. Я хотела его и имела в течение многих лет.
— Я собираюсь наполнить твой живот нашими детьми, — сказал он.
Паника чуть не лишила меня сознания в тот момент, но Кэм понял.
— Если это не сработает с первого раза, мы продолжим попытки. И если это не сработает, мы усыновим ребёнка. У нас будет семья, — промолвил он.
Эти слова, может, и не звучат сексуально, но их было достаточно, чтобы я забилась в конвульсиях вокруг него, когда он кончил.
Я рухнула ему на грудь, тяжело дыша. Это не помешало мне услышать его следующие слова.
— Я люблю тебя и всегда любил.
Он обнял меня своими сильными руками, когда я сказала это в ответ.
— Я люблю тебя сейчас и навсегда.
Затем его руки разжались, и мои глаза расширились от паники.
— Ты думаешь, я сдаюсь? — сказал он за секунду до того, как прижаться своими губами к моим.
Долгие минуты спустя мы отстранились, и он потянулся к чему-то в консоли.
Может, мы и были полуголыми, но это был самый романтичный момент.
— Будь моей женой, душой и телом. Будешь моей навсегда? — спросил он.
— Буду, — и я позволила ему надеть мне на палец кольцо с большим бриллиантом. — Это то самое кольцо из чёрной упаковки?
Он кивнул. У меня были смутные воспоминания о походе в ювелирный магазин после свадьбы с Элвисом. Я помню, как указывала на бриллиант в один карат. Он и слышать об этом не хотел.
— Ты знаешь, что мы должны сделать это по-настоящему, Крисси.
Я откинулась назад и ударила его кулаком в грудь, игнорируя мысль о том, что наши родители хотели бы видеть, как мы идём к алтарю.
— Теперь, когда я твоя жена, ты должен перестать называть меня так.
Это должно было быть странно — вести разговор, пока он всё ещё был похоронен глубоко внутри меня, но, как ни странно, это было не так.
— Почему ты это ненавидишь? Я всегда тебя так называл.
Так и было, и когда мне было двенадцать, я была так влюблена в него, что это было мило, пока его друзья не использовали это против меня. Я пришла повидаться с Эдди, но мне пришлось потратить немало времени на то, чтобы выбрать подходящую рубашку, которая сидела бы ровно настолько, чтобы Кэм не видел во мне маленького ребёнка. Но брекеты и прыщи сработали против меня.
Я вошла в дом, и Кэм стоял там, разглядывая меня. Я не смогла скрыть своего румянца от волнения, и его друг Блейн подразнил меня этим.
— Крисси влюблена в тебя, — пел он на повторе, пока я мечтала о дыре, в которую можно было бы забраться.
Кэм только ухмыльнулся мне, прежде чем появился Эдди, чтобы остановить их. Но Блейн повторял эту мантру каждый раз, когда я его видела, пока я не возненавидела это прозвище.
Когда я закончила рассказ, Кэм ухмыльнулся мне.
— Блейн был влюблён в тебя.
— Нет, не был, — сказала я.
— Был. Когда ты появилась на первом курсе, он только о тебе и мог говорить, пока я не предупредил его, что у него не будет рук, если он когда-нибудь прикоснётся к тебе.
— Вау.
— Именно, кроме того, ты моя Крисси, а не его.
Он притянул меня обратно для продолжительного поцелуя, пока стук в окно не заставил вздрогнуть нас обоих.
Мы были так заняты, что не услышали, как подъехала машина. Кэм ухмыльнулся полицейскому, и всё, о чём я могла думать, — это о том, чтобы он сделал, если бы нас попросили поднять руки.
Руки Кэмерона уже были у меня под рубашкой и прижимались к груди. Если бы он поднял их, я бы засветилась перед копом.
Полицейский подал знак Кэму опустить стекло.
— Извините, офицер, — сказала Кэм. — Мы вернулись, чтобы пережить былые времена.
Я закатила глаза. У нас с Кэмом никогда по-настоящему не было отношений в старшей школе. Это произошло гораздо позже.