— А я ему нос разбил, — буднично, как будто сообщая, что ужинать будет в кабинете, сообщил отец.
— Па-а-ап! — я недоумённо посмотрела на него. Отец никогда не был вспыльчивым, в любой ситуации предпочитал решать вопрос посредством слов, а уж затем — действий.
— Да ладно тебе. Я нечаянно, — вдруг улыбнулся и подмигнул мне Д’эрр Сольн.
Я невольно улыбнулась. Очень редко я видела его таким — внезапно беззаботным, легкомысленным. Мальчишкой. Последний раз он улыбался так, когда мама была ещё жива. Тогда мы всей семьёй выбрались на пикник к речке. Бегали, веселились. Жарили мясо и хлеб на прутиках, разведя костёр. И даже дождь не смутил нас — так и бежали к замку, смеясь. Вместе.
А наутро мама слегла в горячке. Вначале мы думали, что просто простудилась.
А через два дня на флагштоке замка развевался желтый флаг*.
Смерть мамы изменила отца. Нет, он не замкнулся, не постарел. Просто у него сгорбилась спина, будто он взвалил себе на спину тяжелый камень, который ему придётся нести, несмотря на его неподъёмность.
И сейчас, глядя на отца, я почувствовала, что мой камень, — поменьше, конечно, чем у папы, — падает с плеч и разбивается на мелкие кусочки, которые распадаются на песчинки. В пыль, которую уносит ветром.
— Расскажи мне о Д’эрре Альсе, — попросила тихо.
Отец вздохнул.
— Дочь, я не знаю его. Но неожиданно для себя я почему-то спокойно тебя отпускаю.
Да-да, разбив Жрецу нос.
— О нём мало что известно. Он держит связь только с Королём и Кругом Двенадцати.
Я озадачилась. Кругом Двенадцати у нас называли двенадцать придворных Магов — шесть мужчин и шесть женщин, — на которых держится мир и порядок Террании.
— Д’эрр Альс и его д’эрран отвечают за портальные переходы между нашими странами… и мирами.
— Что?! — я опешила.
— Да, ты всё верно услышала. Все порталы, все Зеркала, все переходы — всё это находится во власти Д’Эрра Ключей. Территория д’эррана большая, но жизни там — мало. Каменистая почва, скалы и Кагорское море.
Ну, это я знала и так — мой учитель географии был на диво дотошен, когда дело касалось его предмета. Кроме моря и пустошей на территории д’эррана ключей не было почти ничего, только королевские каменоломни, где добывали уголь, железо и карр — металл, который широко использовался в оружейной промышленности и не только. Из карра получались прекрасные Зеркала Перехода — они не искажали звук при разговоре и не искажали же точку прихода, если их использовали в качестве портала. Но при этом, шутка ли природы или что-то ещё, но Зеркала абсолютно никак не передавали изображение.
А ещё на каменоломнях работала добрая половина осужденных за тяжкие и не очень преступления.
Наверное, у меня было написано всё на лице, потому что отец посуровел.
— Дара! Забудь свои глупости, слышишь? Каменоломни — на другом конце д’эррана! Ты будешь в безопасности!
— Ты так уверен? — я чувствовала, как внутри нарастает напряжение. Ой-ой, ещё немного — и срочно нужен будет ещё один сервиз! — Почему ты так думаешь? Почему ты меня так просто отпускаешь? Почему ты меня не отвоевал, не заступился?! Почему?! — последние слова я почти выкрикнула в лицо отцу.
Он мрачно улыбнулся.
— Потому что я только что с ним говорил.
Меня как ушатом холодной воды окатили.
— С… кем?
— С Д’эрром Альсом.
— О чём?
— Дара, послушай! Я сделал всё, что мог! И Анталь предложил мне…
— Ах, он уже Анталь? Быстро же вы спелись!
— Дара, послушай меня. Дара! — отец редко повышал голос, но сейчас был тот самый случай. Услышав, что я послушалась, отец продолжил обычным тоном: — Месяц. Ты едешь на месяц. Если через месяц ты не захочешь там остаться, у тебя есть право вернуться.
— Ну конечно! За месяц вообще много чего можно успеть! — я продолжала злиться: — Например, пожениться! В конце концов, можно… — я услышала отцовский смех. Папа смотрел на меня и откровенно веселился!
— Что такое? — я вскочила.
— Ты сейчас так похожа на свою мать, такая же боевая, — отец продолжал смеяться, но потом улыбка будто смылась с его лица. Вздохнув, он продолжил: — Нет, Дара, я не мальчик. Я взял с него Печать мага, — точнее, он сам мне её дал.
Я чуть не присвистнула, вовремя, правда, устыдившись, — свистеть у нас умеют в основном пастухи, и мне, как Д’Эрре, негоже демонстрировать такой успешно освоенный навык. Печать мага — нерушимая клятва, даваемая Магом или Колдуном другому человеку. Она связывает человека, давшего её, невидимыми путами, и при малейшем нарушении клятвы человек начинает очень сильно… страдать, в общем. Обратного действия у Печати нет, есть только срок её действия — время, на которое распространяется срок действия клятвы.
— И на какой же срок вы заключили… — я замешкалась и почти выплюнула это слово: — СДЕЛКУ?
— Два месяца, — отец подкинул пару поленьев в камин, — ровно два месяца. Месяц, который ты проведёшь там, и ещё один — на случай, если мне придётся приехать в д’эрран ключей и свернуть Анталю голову.
Я хмыкнула.
— А как же моя репутация? Его не смущает?
— Он сам тебя выбрал, дочь.
Я промолчала — крыть было откровенно нечем.
— Он пообещал, Дара, что не будет тебя ни к чему принуждать. Всё, что будешь делать ты, ты будешь делать по собственному желанию. Он дал слово — я его принял.
Я посмотрела на отца — тот неотрывно смотрел на пляшущий в камине огонь. Рыжие всполохи плясали у него на лице, одежде. И в этот самый момент я вдруг заметила, как он постарел. Нет, не вообще — за сегодняшнюю ночь, за эти несколько часов. Тёмные тени залегли под глазами, опустились уголки губ. И мне вдруг стало так стыдно! Мой отец делает всё, чтобы у его дочери был выбор! И печать Мага взял, и договорился, а я, как неблагодарная, сижу и качаю права… зачем? Ведь всё уже решено. Вопрос в том, чтобы обойтись малой кровью, и мой папа, мой д’эрр, сделал всё для этого.
Я улыбнулась. Поднялась с пола и подошла к отцу. Нагнулась и дотронулась губами до его усталой щеки.
— Прости меня, пап, — прошептала я, — я поеду.
И вот первый луч, солнце ползёт по выбеленной стене моей спальни. Моё последнее утро в родительском доме. И уже через каких-нибудь несколько часов меня ждёт чужой д’эрран, чужие устои, традиции. И чужой человек, который, возможно, когда-нибудь станет моим мужем.
Боюсь ли я этого? Волнуюсь? Наверное, нет. Эмоциональный всплеск угас, уступив место безразличию и… любопытству?
Нет, ну ты погляди — ключевой поворот в жизни, а мне интересно. Мысли устремляются вперёд, и уже какой-то частью мозга я задаюсь вопросом: а как там, в д’эрране ключей? Встретят ли меня приветливо или придётся пробивать лёд чужого безразличия? Как там живут люди, какие они? И где-то совсем далеко, на самой границе сознания, главный вопрос: какой он, этот Анталь д’эрр Альс?
Я усмехнулась. Мама всегда говорила, что не видела ребёнка любопытнее меня. Я всегда норовила что-то потрогать, куда-то влезть — и, хоть зачастую это заканчивалось для меня плачевно, никогда не унывала. Даже в раннем детстве если падала, то поднималась, отряхивалась и шла дальше — исследовать мир.
И что же теперь? Ребёнком я давно не была, в сказки не верила, но эта детская черта во мне осталась. И я не видела смысла искоренять эту часть своего характера, ведь если ты не ты, то что тогда останется?
— Д’эрра Дара, я всё собрала, — я спиной почувствовала, как Лори сделала книксен.
— Спасибо, Лори, — обернулась, — попроси отнести мои вещи в кабинет отца.
Идея пройти по Зеркалу Перехода принадлежала Анталю, и отец её поддержал. Несмотря на небольшое расстояние, — подумаешь, всего четыре дня пути, — был риск нарваться на разбойников: самая активная декада перевозок приходилась аккурат к окончанию Праздника Урожая. Несмотря на высокие энергозатраты на поддержание портала, папа не стал рисковать.
За завтраком никто не проронил и слова. Отец выглядел уставшим, Кири, поддавшись его настроению, не болтала, как обычно. Притихшие слуги подали чай с засахаренными листьями куамы и маленькими кремовыми пирожными.