Я кивнула. Знала бы, что это будет за вопрос.
— С каких пор незамужние девушки прыгают в постель к неженатым мужчинам без брачного ритуала?
Я хотела ответить и даже открыла рот, а потом почувствовала, как краска стыда заливает мои щёки. Откуда он узнал?
— Птичка, — будто прочитав мои мысли, ответил он, — всего лишь артефакт, который случайно стоял в жреческой.
— И к которому я случайно прикоснулась, — кивнула я. Эмоции в сторону, Дара, когда на кону безопасность Королевства, — а она на кону, раз приходится разговаривать с высшим дознавателем, — места эмоциям быть не должно.
Даже если они бьют через край.
— Мне всегда казалось, это вопрос свободного выбора, — процедила, стараясь, чтобы моё смущение не выдало ничего: ни сбившееся дыхание, ни внезапно начавшие дрожать руки. При этом я старалась не смотреть на мужчину, исходившая от него мощь была слишком сильной. Власть, энергия, сила. И что-то ещё, что не поддавалось объяснению.
Было что-то ещё.
— Свободного? — усмехнулся Лойнос. — Серьёзно?
— Серьезно! — огрызнулась я. — Красный свиток дали, выбора и так не было! Пусть был бы хоть какой-то!
— Выбор внутри выбора — настоящая женская логика, — покачал головой дознаватель, — неужели ты думала, что у тебя не было выбора?
— А что мне было думать? — отозвалась, глядя в окно, за которым было видно что? Ни-че-го. Очень интересное ничего, которое я разглядывала, как прекрасный пейзаж. — Вы и Анталю выбора не предоставили. Я знаю, чем он рисковал в случае разрыва помолвки, — оторвалась я от окна и наконец-то посмотрела в глаза Аверису, — не кажется ли вам, что двадцать лет жизни за слово “нет” — это слишком?
Мне показалось, или он удивился? Нет, не показалось. Несмотря на то, что его лицо оставалось бесстрастным, я была уверена, что дознаватель переживает очень эмоциональные мгновения. А затем… а затем этот нахал запрокинул голову и рассмеялся! Звонко так, заразительно. Пойми я смысл этого смеха, присоединилась бы, а так только и могла, что сидеть и растерянно взирать на смеющегося Авериса.
— Дара, Дара, — наконец он отсмеялся и даже вытер глаза тыльной стороной ладони, — где ты видела, чтобы мужику отрезали кусок жизни за нежелание жениться? Да и как бы это сделали?
А я… а я молчала. Потому что внезапное осознание того, что я действительно о таком никогда не слышала, придавило хуже каменных плит.
— Нечего сказать? — Лойнос посерьезнел. — Тогда позволь мне перейти к сути дела. Я кивнула, уступая ему право говорить, право старшего, как мы говорили в Сером Шпиле.
— Первые подозрения у нас зародились ещё несколько лет назад, когда д’эрр Альс начал принимать странные и нелогичные решения. Например, о переносе части запретного фонда библиотеки в свой замок, мотивировав это тем, что в Королевском замке слишком много желающих, дабы поддаться соблазну овладеть запретными знаниями.
— А здесь желающих было меньше? — криво усмехнулась я. — Как давно опустел замок?
— Слуги стали увольняться лет десять назад. Три года назад остались только Ольма и, — он поморщился, — Ронин. Тогда я уже знал, что он каримари, но только сейчас у меня появилась информация о самой сути этой расы. Понимаешь ли, книги о каримари были вывезены вместе с частью запретного фонда, причем вывезены все.
— Какое интересное совпадение, — прокомментировала я, — вот только совпадение ли?
— А об этом ли ты хотела спросить?
Я вскинула на него глаза. Умение Лойноса каким-то образом читать мои мысли немного пугало. Впрочем, не удивлена, они все такие. Наглые, прямолинейные, не останавливающиеся ни перед чем.
Ларгус, а ведь он начинает мне нравиться!
— Нет, не только, — позволила себе усмешку, — чем занят Альс? Что за подготовка?
Назвать супруга по имени не поворачивался язык, видимо, общение с дознавателем накладывало свой отпечаток. Или…
А вот об “или” я не хотела сейчас думать. Если бы можно было не думать об этом вообще, то я бы с радостью не думала.
А так — придется.
Ведь если допустить, что Анталь всё это время мне недоговаривал, то многие вещи встанут на свои места. Многие вопросы закроются сами собой.
И многое станет понятно.
Вот только… зачем он мне лгал?
— Что за подготовка? — отзеркалил мой вопрос следователь. — Подготовка к возрождению Культа Арналы, разумеется.
Я не нашлась что ответить. В комнате поселилась тягучая тишина. Такое ощущение, что время будто замерло и, подобно капле гречишного меда, медленно стекает на весы мироздания, будто решая: перевесить или все-таки подождать?
Я смотрела на Лойноса, Лойнос смотрел на меня. И в кои-то веки я осознавала, что мне выпал шанс сделать хоть что-то полезное в своей жизни.
— Ты ведь целительница, верно? — прервал молчание собеседник.
— Да, — кивнула я, — только я не уверена, что сейчас готова хоть что-либо вспомнить из того, чему меня учили.
Я не кривила душой. Последние дни будто растянулись в месяцы, разница нынешней жизни и прошлой была настолько колоссальна, что я даже сомневалась, а не нырнула ли в какой-нибудь временной портал. Возможно, сейчас я живу в теле какой-то иной Даралеи, какой-то другой жизнью?
— Тогда неужели ты, как целительница, не могла осознать, что все последние дни тебя опаивают? Хотя, — он склонил голову, — не отвечай. Извини, я не должен был задавать этого вопроса. В сочетании с заклинанием стазиса ты даже не заметишь этого.
Я не ответила. После первых слов я лихорадочно нырнула в себя и сейчас проверяла работоспособность всех систем. И не находила ровным счетом ничего, что могло указывать на то, что меня действительно опаивали. Вот только…
— Ментальное воздействие! — ахнула я.
— Что за воздействие? — тут же подался вперед Лойнос.
Щеки знакомо защипало, память тут же подсунула сцену аккурат перед встречей с Тионой и остальными девушками. А впрочем, о ней рассказывать и не пришлось.
Мой собеседник догадался обо всем сам.
— Вот оно что, — в его голосе слышался еле слышный смешок, — ну, конечно, кто же захочет заниматься ЭТИМ с девушкой, которая находится под действием зелья.
— Перестаньте! — огрызнулась я. Было откровенно стыдно. — Неужели вы не можете обойтись без этого? Вы человек вообще или бесчувственный чурбан?
Меня трясло от злости, руки сжались в кулаки. Не в силах больше ничего вымолвить, я сидела и смотрела на Авериса. На серьезного Авериса.
Который только что перегнул палку. И он это понимал.
— Добро пожаловать в реальный мир, — как ни в чем не бывало продолжил он, — наконец-то я вижу перед собой человека, а не безвольную куклу. А сейчас перестань задавать вопросы и выслушай меня.
Мне не оставалось ничего, кроме как кивнуть.
— Мне нужна твоя помощь. И я знал, что в замке меня ждет союзница. Но, приехав сюда, я нашел просто безвольное тело, почти пустую оболочку, — он прошёлся по комнате, сомкнув руки за спиной, — и мне стало ясно, что всё намного более запутанно, чем я предполагал вначале. Ты каким-то образом замешана в грядущем ритуале, и я не могу понять каким, — он неожиданно подался ко мне и присел на корточки перед креслом, положив ладони мне на колени. От неожиданного прикосновения я вздрогнула, кожу под руками дознавателя словно опалили жаром. Не сдержавшись, я поморщилась. Заметив это, дознаватель отдернул руки.
— Да, кажется, всё зашло куда дальше, чем я думал, — пробормотал он себе под нос и, подойдя к комоду, зазвенел стеклом. Что-то открыл, чем-то забулькал. По комнате поплыл легких запах винограда. Такой знакомый…
— Вино? — не сдержалась я. — Ты дал мне вино! Что это за зелье?
Лойнос стоял ко мне спиной, но я чувствовала, что он улыбается.
— Всё верно, — когда он обернулся, улыбки уже не было, но глаза ещё сохранили свою смешинку, — антидот от зелья подчинения. И чем дальше — тем больше тебе понадобится. Пока… пока я не разберусь со всем этим.
Он вручил мне стакан с толстыми стенками, в котором плескалось что-то темное. Я сжала сосуд в ладонях, не торопясь делать глоток. Подняла глаза на стоящего передо мной Авериса. Сделала вдох. И задала свой главный вопрос: