— Нет, ну существовали, конечно, как, ты понимаешь, кто. Тем более единственный ребёнок, ты же знаешь, после смерти Вольры…
Дар кивнул.
— Замечательная у тебя жена была… пусть Боги позаботятся о ней.
Мужчины, не сговариваясь, осенили себя Знаком Восьми.
— О твоей многоходовке я догадываюсь, — наконец прервал затянувшееся молчание Дар, — но вот объясни мне, зачем всё так усложнять? Ведь можно было…
— Что можно было? — перебил друга Сайгон. — Убийства девушек по всей стране, с которыми никто не может разобраться? Рано или поздно сын бы туда отправился, сам знаешь, последние годы он был занят другими вопросами. Один только заговор в Виррске чего стоит.
Д’Эрр Сольн, по совместительству начальник Тайной Канцелярии — настолько тайной, что о ней знали всего несколько человек, — кивнул.
— И ты решил убить всех зайцев сразу, — подытожил он.
— Ну а чего тянуть-то? — совсем по-мальчишески парировал советник, — очень подходящий случай.
— Такой подходящий, что ты закрыл глаза на возможные осложнения?
Аверис поморщился, коснувшись скулы, на которой синел след от гнева главы д’эррана.
— Закрыл, каюсь. Но мы уже всё обсудили.
— Обсудить-то обсудили, да вот руки всё ещё чешутся.
— Давай без них, — хмыкнул Аверис. Рука у отца Даралеи была тяжелой, — так вот… — вернулся он к сути вопроса, — нашел её Лой сам, через несколько недель. И я не буду говорить, сколько усилий мне пришлось потратить на то, чтобы уговорить мальчишку подождать несколько месяцев.
— Правильное решение, — Сольн потянулся к бутылке, — а то, чую я, бежала бы она ещё куда подальше.
— Бежала бы, — согласился советник, — сломя голову. Удивительно, как только не извернешься, чтобы устроить счастье потомков.
— За детей? — предложил Дар.
Мужчины выпили.
— С другой стороны, — открывая вторую бутылку вина, философствовал Сольн, — неправильно, что мы вот так сейчас взяли и рассчитали судьбы наших детей.
— Как будто ты дочерей замуж не отдавал, — хохотнул Сайгон, — до сих пор в моем кабинете вмятина в стене. Специально не заделывают.
— Ну прости, — виновато улыбнулся Сольн, — я как узнал, за кого Гиару отдать хотят, не выдержал.
— Любой бы не выдержал, — старого лорра Мизиуса, потенциального жениха одной из дочерей друга, полтора года назад убили на охоте, и всё королевство вздохнуло с облегчением, — мерзкий старикан был, согласен. Но здесь, — он поучительно воздел палец вверх, — другое, совсем другое. И можно было бы ограничиться красным свитком, да.
— Кулаки всё ещё чешутся, — ехидно намекнул Дар на возможные осадки в виде синяков и ссадин.
— Да понял я, понял, — отмахнулся Аверис, — да вот потерять расположение Лоя после красного свитка я не хотел.
Дар не ответил, сверля взглядом оппонента. Тот в гляделки играть не захотел и раскололся довольно быстро.
— Да, признаюсь, я подстраховался, — признался Аверис, падая в кресло напротив, — но ведь не понадобилось же!
— Да ладно, я не в обиде, — вздохнул Сольн, — вот только ты прав, надо было учесть то, что Альс окажется порядочной сволочью. Мне лично учесть.
— Давай забудем? — нахмурившись, предложил советник. — Хотя бы на сегодня забудем. У нас с д’эрраном Ключей дел спустя полгода не уменьшилось. И сколько ещё предстоит решить — непонятно.
Дар ничего не ответил, углубившись в размышления.
Когда около года назад с очень необычным предложением к нему обратился старый друг, первым желанием Сольна было спустить того с лестницы. А вот вторым…
Выдать самую любимую из дочерей замуж уж очень хотелось. Правда, первым и единственным условием д’эрра д’эррана Земледелия было…
— Только за человека, который будет её любить, — треснул он тогда по столу.
— Без проблем, — ухмыльнулся сидевший напротив Аверис, — но для этого мы сделаем вот что…
И вот сегодня наступил тот день, когда, впервые за прошедший год, д’эрр Сольн не жалел о принятом решении.
Потому что именно сегодня он увидел свою дочь счастливой.
Post Scriptum
В Храме было темно. Лишь узкая дорожка, вымощенная светящейся плиткой, вела к безмолвно застывшим фигурам. Семь величественных изваяний и пустой пьедестал.
Жрец легко усмехнулся и скользнул между фигурами Ларгуса и Аггрнгора к дальней, скрытой за колоннами, лавочке.
— Ну что, пройдоха? — женщина, лицо которой было скрыто капюшоном, усмехнулась. — Добился-таки своего?
Жрец развел руками.
— Удивительно, как я ещё согласилась? — по полным красивым женским губам скользнула усмешка. — Ты ведь изначально этого хотел!
— Девочку надо было выдать замуж, — хмыкнул Жрец.
— Ну да, ну да, — женщина задумчиво цокнула языком, — интересно, что ты сказал Сарре, что она дала добро?
Мужчина грустно вздохнул. Впрочем, этот вздох не вязался со странным весельем, искорками вспыхивающим в его глазах.
— Так что скажешь, Дорон? — продолжала допрос посетительница храма.
— Он не обязан тебе ничего рассказывать! — звонкий голос эхом отбился от стен. — Ты бы лучше хоть иногда людям являлась! А то — стыдно думать! В тебя верят!
— Я потом посижу на пьедестале, — отмахнулась первая женщина, — меня больше волнует, Сарра, как так получилось, что моя протеже замужем?
— Как получилось, как получилось… — из-за колонны вынырнула и быстро приблизилась вторая женская фигура, в таком же плаще, с таким же закрывающим лицо капюшоном. — А что ты предлагала, Даралея? Оставить её одну со всеми её проблемами? Ещё скажи спасибо, что Альса удалось слить с доски!
— Слить-то слили, — хмыкнула Даралея, — но, я надеюсь, у людей не возникло вопросов, куда делось его тело?
Сарра покачала головой.
— Пришлось снизойти до Короля, он прикрыл, — по-девичьи фыркнула она, — вот только вопрос: зачем тебе это?
— Арнала просила, — со вздохом призналась Даралея, — она всё ещё верит, что люди перестанут её воспринимать, как…
— Можешь не продолжать, — Сарра улыбнулась, — когда-нибудь люди будут готовы принять её истинное лицо. Другое дело в том, что у нас есть ещё одна проблема, — она повернула голову в сторону застывшего изваянием Жреца. Тот почтительно потупился, но улыбка нет-нет да проскакивала на узких губах. Издевательская такая. Хитрая.
— Дорон, — позвала Богиня любви, — как считаешь, люди готовы?
— К чему? — Дорон поднял голову и одарил женщин насмешливым взглядом.
— К чему, к чему… — передразнила Сарра, — к десятому Богу, разумеется! Сам-то как думаешь?
Богиня Путей молчала, прислушиваясь к диалогу.
Молчал и Жрец, что-то обдумывая.
Наконец он нарушил молчание.
— Я думаю, да, — Дорон заметно посерьезнел и кивнул, — как бы мне ни хотелось жить обычной жизнью, возвращаться придется.
— Опя-я-ять снисходить к Королю-ю-ю, — протянула Даралея, вызвав смешок Сарры, — опя-я-ять просить достроить ещё один пьедестал! Как же вы мне все дороги!
— Тебе-то что? У тебя девочка пристроена, всё хорошо!
Сидящая на лавке Богиня скривилась.
— Я надеюсь, вы избавите её от необходимости снова видеть Альса? Терпеть этого прощелыгу не могу!
— Не волнуйся, Дара, всё будет хорошо, — улыбнулся Десятый Бог, — к тому же люди до сих пор верят в то, что существуют истинные пары. Например, с Лойносом…
Сарра тихо рассмеялась.
— Я представляю, что с ними случится, если они узнают, что обычно предназначенных друг другу людей гораздо больше, чем двое.
— А вот к этому, я думаю, они не готовы, — ухмыльнулся Дорон, — как всегда, люди готовы впустить в свою жизнь нечто большое, а вот изменить мелочам…
— Никогда! — хором припечатали женщины.
Летний ветер распахнул двери пустого Храма и обдал теплом причудливо застывшие фигуры. Ночь. Тишина, только ночная птица поёт где-то вдалеке, словно подтверждая давно забытую истину: людям — людское, а Богам… А у Богов свои причуды.
КОНЕЦ