— Может, немного, — согласился он. — Что ж, почему все-таки ветеринар?
— Ну, не буду мудрить и скажу, что люблю животных.
— Я видел тебя с Цезарем и знаю, что любишь.
Она взяла еще кусочек мяса:
— Я действительно люблю.
— Какой развернутый ответ, — он не выглядел разочарованным. Наоборот, на его мягких губах была усмешка.
Она пожала плечами:
— Люди — животные. В то время как я полностью верю, что люди переедают мяса, и тебе не нужно есть его каждый раз, когда готовишь еду и все такое. Я также считаю, что наши пищеварительные системы устроены так, чтобы было лишь немного мяса в нашем рационе.
— Я с этим согласен, — он откусил большой кусок и прожевал.
— Я тоже, — она закончила и отставила тарелку. — Но об этом сказано. Я действительно люблю животных, но ты не можешь любить животных слишком сильно, если хочешь быть ветеринаром, и это очень тяжело.
— Что ты имеешь в виду?
— В том смысле, что животные умирают. И они умирают гораздо чаще, чем люди. Более короткие сроки жизни. Но это нечто большее, — она сделала еще один глоток пива, допив бокал и отставив к своей тарелке. — Люди берут домашних животных и понятия не имеют, насколько трудно о них заботиться. О, это восхитительно — получить кролика на Пасху, но после люди не понимают, почему в этой крошечной клетке кролик линяет. Или получают симпатичную собаку, но не замечают, что эта собака не уживается с кошкой, и происходит драка, а я должна их зашивать, потому что люди ничего не читали.
— Я никогда не думал об этом.
Она пожала плечами:
— Многие не думают. Они не изучают, как сильно может страдать птица, или как кошки нуждаются в диете с высоким содержанием жиров. Знаешь, у меня была женщина с собакой, не слишком отличающейся от Цезаря, большой и все такое… Или, по крайней мере, он был бы таким, если бы она не кормила его вегетарианской пищей.
— Вегетарианской? В смысле… овощами?
— Ага. Овощами. Только ими. Например, несколько человек опубликовали литературу, что все животные могут жить вместе спокойно, не убивая другого животного, чтобы выжить, вы можете просто заменить их питание химическими веществами, что содержатся в овощах. И я не буду вдаваться в науку, но это неправда. Есть определенные ферменты, которые нужны животным, которые существуют только в мясе.
— Для тебя это очень важно, — мягко сказал он.
— Для меня животные, как для тебя — байки.
Он кивнул:
— Справедливо. Но это до сих пор звучит так, что ты много заботишься о животных.
— Я знаю, но не настолько, что люблю каждое животное, которое я вижу. Видишь ли, если бы я заботилась о каждом Пушистике со сломанным хвостом или о каждом Барбосе с раком кишечника, я бы никогда не смогла наблюдать, как они умирают каждый день. Это будет похоже на то, как будто ты работаешь на худшей свалке в мире.
— Значит, ты заботишься, но не слишком.
— В точку.
— Это действительно здорово, — он остановился на мгновение, прежде чем спросить. — Итак, ты хочешь десерт?
— Ты хочешь, чтобы я потолстела? У нас были закуски, огромный ужин и...
— Ты хочешь десерт? — спросил он снова.
— Этот ужин стоил, наверное, сотню долларов.
— Ты. Хочешь. Десерт?
Она так тихо вздохнула:
— Да, да, я хочу десерт.
— Хорошо, я тоже, — он махнул официантке, и она записала их заказ. Официантка улыбнулась и ушла. — Почему ты всегда это делаешь?
— Делаю что? — спросила она.
— Не принимаешь то, что люди тебе предлагают, — Юлий наклонился к столу. — Я просил тебя не думать о деньгах. Я хотел, чтобы ты расслабилась. Если для этого надо два пива и кусок... боже, что ты заказала?
— Шоколадный торт с арахисовым маслом.
— И ты это ешь?
— Я не ем это каждый день, Юлий.
— Это шок. Я видел, как ты готовишь.
— Обычно я ем раменскую лапшу. Много натрия, но без излишеств.
— Ладно, это круто. Но это не ответ на то, почему ты отталкиваешь людей. Такое ощущение, что тебе все надо делать самой. Я имею в виду, вернемся к нашему разговору о деньгах и прочее. Да, мне хочется делать что-то для тебя, не вижу в этом ничего плохого.
Келли вздохнула:
— Моя мама.
— Что?
— Слушай, я потратила много времени на анализ моих проблем с мамой, и, по моему мнению, могу сказать, что ее отъезд наложил на меня отпечаток. Я прекратила зависеть от людей и начала зависеть от себя. Я уверена, что это не так просто, но близко. Она ушла. Да, я обвиняю своего отца в этом, но правда в том, что она меня не взяла с собой. Она никогда не связывалась со мной, никогда не приходила. Мой отец отсутствовал, но моя мама просто бросила меня. Так что я ненавижу обращаться за помощью, и я смотрю на все приятные вещи с подозрением. Вероятно, это и является веской причиной, почему у меня никогда не было парня.