— Мне все равно, если это Юлий, — раздраженно сказала она. — У него нет пиццы.
Цезарь завыл. Он обнюхал парадную дверь, а затем зарычал. Келли остановилась, положив руку на дверную ручку и посмотрев в глазок. На пороге стоял Каин, его жуткий брат находился позади него слева, другой мужчина, которого она не знала, стоял справа. Она закрыла ладонью рот, чтобы не закричать.
— Привет, гринга (Прим. обозначение иностранца, чаще всего белого, а еще чаще – североамериканца), — послышался голос Каина. Древесина не казалась такой уж толстой или безопасной, как следовало бы. — Впусти нас. Нам не нужно все это усложнять.
Почему они здесь? Ее отец мертв. Она ничего не могла решить, что бы между ними не произошло. Действительно ли это имело значение в данный момент?
Келли отступила. Она старалась сохранять спокойствие, насколько это было возможно. Ее глупая часть надеялась, что они просто уйдут, если решат, что ее там нет.
— Ну же, детка, — позвал Авель. Он громко причмокнул губами. — Мы хорошо проведем время.
— Мы знаем, что ты там. Мы видели твою машину. Думала, что если спрячешь ее в гараже, то это поможет?
Вообще-то, думала. Она не ожидала, что кто-то пойдет туда. Прошли недели, когда в последний раз заходили в гараж. Келли до сих пор держала рот закрытым. Она отступила еще на один маленький шаг. Цезарь залаял.
— Хорошо, — сказал Каин. — Сделаем по-твоему, белая сучка, — громкий удар последовал за словами. Кто-то сапогом пнул по двери. Она увидела деревянную скобу и услышала звук скрежета.
Она схватила Цезаря и побежала. Она успела сделать всего пару шагов, когда они сломали дверь. Но девушка продолжала бежать. Ей оставалось только дойти до телефона и позвонить в полицию. Где она оставила его? Она влетела на кухню. Ее кошелек был там.
Цезарь сжался в ее объятиях и выскользнул из рук. Она почувствовала, как чья-то рука обхватила ее локоть. Владение боевыми искусствами заставило ее извиваться и выдергивать руку, чтобы выйти из зоны досягаемости нападавшего. Схватив свой кошелек, она услышала, как человек крикнул, а затем звук сапога, ударяющего плоть.
Она услышала скулеж Цезаря, наполненный болью. Она обернулась.
— Оставьте мою собаку в покое!
Каин и Авель стояли по обе стороны в проходе. Каин выглядел холодным, сердитым и расчетливым. Его брат выглядел так, как будто действительно наслаждался собой. Он схватил собаку и взял одну лапу в руку. Он скривился. Звук ломающейся кости смешался с болезненными криками собаки. Авель облизнул губы.
— Прекратите!
Глаза Авеля загорелись, когда он схватил собаку за глотку.
— Идем с нами, и мы не тронем собаку, — предложил Каин. — Не усложняй.
Келли наблюдала, как Авель взял еще одну лапу. Она вздрогнула от предчувствия.
— Хорошо, хорошо, позволь мне позаботиться о нем.
Каин покачал головой:
— У нас нет на это времени. Кто-то, вероятно, уже вызвал копов, кто-то вроде хороших соседей? Они будут здесь с минуты на минуту. Независимо от того, что твой отец был преступником.
Келли не знала, что сказать:
— Могу я принести лекарство?
— Какое?
Она придумала ложь так же быстро, как слова вылетали у нее изо рта:
— У меня проблемы с сердцем. Мне нужны лекарства.
Казалось, он обдумывал ее слова:
— Где они?
Она поняла, что он собирается позволить ей принимать мнимые лекарства. Значит ли это, что он хотел сохранить ее жизнь на некоторое время? Это было хорошо? Она посмотрела на яркие глаза и мокрые губы Авеля. Она не была уверена, что быть живой, в конечном счете, хорошая идея.
— В ванной.
— Карлос может принести.
Она покачала головой:
— Там много всего. Помнишь, мой папа умирал? Если вы действительно хотите уйти отсюда до полицейских, мне нужно их взять.
Карлос ухмыльнулся:
— Да, твой папаша убил себя сигарами, прежде чем я смог сделать это с помощью своего пистолета. Позор. Хорошо, Карлос, иди с девушкой. Авель, ты смотришь за собакой. Если она попробует сделать что-нибудь глупое, убей его.
Авель издал небольшой звук, из-за которого желудок Келли сжался. Она вздрогнула и сделала один осторожный шаг в сторону Каина, а затем еще один, пока не обошла его. Он не стал останавливать ее. Другой человек, Карлос, ждал ее возле прихожей, когда она вышла из кухни.
Она открыла шкафчик с лекарствами. Ее пальцы дрожали, когда она просматривала бутылки. Никто не побеспокоился о том, чтобы выкинуть их.
— Что это? — спросил Карлос, глядя на пластиковую палочку на столешнице.
Келли не видела причины лгать. Разве в католичестве жизнь не священна? Может быть, они не причинят ей вреда. Опять же, они стреляли в людей, поэтому, возможно, они не держались рядом с жильцами веры: