И мы потащились тем же потайным ходом, но в другом направлении. Все-таки средневековые люди — как кроты, трудолюбиво рыли и проложили целый подземный муравейник. И не лень им было. Хотя, с другой стороны, необыкновенно удобно для меня в нынешней ситуации. Уже на подходе до нас донеслись громкие споры. Больше всех буйствовал наш невольный узник, и, как выяснилось, не зря. Принцесса, выслушав вопли, перевела в радостном изумлении:
— На севере страны готовится мятеж, целью которого является мое освобождение и коронация. Благодарю вас, боги! Не все преданные моей семье лорды погибли в последнем сражении. У меня есть надежда!
Ага, у тебя она есть, а у меня? Когда они там еще соберутся напасть, бог весть. Проблема-то как стояла передо мной, так и стоит. Опять двадцать пять… Характер портится на глазах. Что по поводу пессимизма говорит Егор? «Пессимист — это человек, который плачется в жилетку, оптимист предпочитает плакаться в декольте». Сойдет для мужиков, но лучшего утешения пока нет. Где мое декольте? И желательно на мускулистой груди.
Поскольку значимые для нас новости закончились и эта веселая троица приготовилась соображать «на троих» по винишку, я зажгла свечку, подвинула к отверстию, зажала нос и прытко ускакала. Посмотрим, как им понравится средство для вхождения в транс. Судя по описанию Иалоны, должен быть эффект, похожий на ЛСД.
Какой у нас потом был цирк, словами описать трудно — это надо видеть!
Один из участников этой ассамблеи сам себя гонял по плацу, отдавая команды и сам же их и выполняя. Он маршировал в ногу, постоянно сбиваясь с такта и тут же назначая себе штрафные очки. Когда ему надоело, мужик вытащил меч и понесся в атаку с криком: «Стой, гнида, на месте! Я с тобой разберусь!». И сильно оскорблялся, что «гнида» упорно не останавливалась и размножалась на глазах в геометрической прогрессии. За ним по двору носилось человек десять в тщетных попытках успокоить разбушевавшегося полководца. Ага, сначала за ним, а потом от него… После суток интенсивных физических упражнений мужик сильно разобиделся на себя и на весь белый свет и отбыл в казематы, с целью заключить себя на гауптвахту на нелимитированное время.
Второй из троицы был потише. Мужик воспылал страстной любовью к статуе и носился вокруг скульптуры с цветами, пирожными и подарками. Он пылко заключал мраморного истукана в объятия, запечатлевая горячие поцелуи на холодных губах и объясняясь в вечной любви. Иалону смертельно оскорблял тот факт, что статуя была изваяна с ее прадедушки. За резко «поголубевшим» мужиком тоже приглядывали, но особых проблем он не доставлял и его не трогали, давая возможность страдать невинной блажью и дальше.
Чрезвычайно порадовал Кондрад — он ловил по всему дворцу сперва розовых чертиков в зеленых юбочках с синими крылышками. Последовательно отлавливая глюков, он складывал их в бочку из-под вина, каковую таскал за собой, и никому не демонстрировал собранную коллекцию. На все мольбы лукаво скалился и сулил устроить сюрприз. Чуть погодя чертики модифицировались в желтых лошадей, почему-то в красных штанишках. Мой жених упоенно гонялся за вожделенными конями с уздечками, по дороге взнуздывая всех попадающихся воинов и слуг и привязывая несчастных к дверным ручкам. В итоге за ним уже никто не бегал — боялись. Немного погодя коники обернулись русалками, и бедолага спасался уже теперь от них, вереща, что они дерутся хвостами, и неприглядно матерился, накручивая кросс по дворцу.
Действие спецсостава закончилось внезапно…
Рано утром наша с Иалоной дверь распахнулась от пинка. На пороге возник жутко разъяренный Кондрад и, ни слова не говоря, схватил нас за руку и потащил из комнаты. Он несся так шустро, что мы полоскались за ним, как выстиранное белье на ветру. Данный способ перемещения мне пришелся не по душе. Уцепившись за какой-то угол, я выдрала руку из захвата, едва не потеряв при этом конечность, и куртуазно осведомилась:
— Возможно, мне соизволят объяснить происходящее?
Ой, по-моему, я зря вылезла! Мужик развернулся с видом быка на корриде, от него несло настолько ощутимой яростью, что вполне можно было костер без спичек зажигать:
— Мне надоели беспрерывные проблемы! Я не желаю отсрочивать наше супружество! Мы незамедлительно идем в церковь. В ее стенах ты, так или иначе, принесешь мне клятву и выйдешь оттуда уже моей женой!