Входящие звонки от ответственного, назначенного Васильевым, раздавались каждые десять минут.
— Евгений, мы прочесали два квадрата, опросили свидетелей, составили фоторобот человека, с которым она беседовала в кафе.
— Нашли её мобильный. Его принесли в отделение отец с сыном. Они указали дальнейшее направление, куда двигалась машина. Номера не запомнили.
— По записям с видеокамер мы довели синий пикап до границы города, а дальше следы теряются. Сейчас мы инспектируем окрестности, в воздухе два вертолёта. Но пока ничего.
— Наши сотрудники занимаются проверками местности, но ничего подозрительного.
Потом объявилась Янка:
— Юля звонила с незнакомого номера телефона, просила найти тебя.
— Умница-девочка! Говори номер!
Он записал ряд цифр, сбросил звонок, оставив свою женщину в недоумении. Ничего. Он с ней потом поговорит, объяснит всё. Сделал все нужные приготовления для фиксации местонахождения во время звонка, набрал нужный номер, чтобы спросить:
— Юля! С тобой всё в порядке? — и связь прервалась.
Но самое главное Евгений получил — это сведения, где искать девушку. Он выскочил из машины, чтобы сообщить об этом Алану.
Подбежал к нему:
— Юля вышла на связь. Я знаю, где она.
Кассий повернулся к нему, и Евгений в ужасе отшатнулся, пытаясь унять странную, внезапно нахлынувшую дрожь.
Он смотрел в чёрные неестественные глаза, в которых полыхало пламя. Красно-жёлтые всполохи пугали, вселяли тревогу, цепляя потаённые уголки внутри. Только сейчас он понял, что не так. Ветер дул не в определенном направлении, а вкруговую. Вокруг ног Кассия медленно закручивалась воздушная воронка из осенних опавших листьев, создавая внушительный по диаметру круг. На небе собирались сизые тучи, превращая ясный солнечный день в сумрачный. Парк полностью обезлюдел. На дорожках, скамейках, детской площадке — ни единой души. Никого и ничего. Только стихия, и они вдвоём в ожидании чего-то неизведанного.
Шеф наклонил голову, с интересом разглядывая Евгения, словно впервые, и улыбнулся так, что тот поёжился.
— Я тоже знаю, — раздался голос Алана, но ничего человеческого в нём не было.
Казалось, его голосом, распавшимся на сотни мелких металлических ноток, говорили многие. Много разных людей — мужчин и женщин, взрослых и детей. Евгения сначала бросило в холод, как лютой зимой, потом в жар, как в знойный летний день. Сердце забилось чаще. Он вздрогнул, сгоняя наваждение.
— Поехали, человек, — приказало ему Нечто в теле Кассия, и Алан твёрдым шагом пошёл к машине.
На расстоянии нескольких шагов Евгений заметил тёмную дымку вокруг тела хозяина. Протёр глаза, но дымка не исчезла.
«Закончится всё — водки напьюсь!» — подумал и кинулся за руль.
Юля
Удары кулаками в дверь. Попытки вскрыть замок. Уговоры, ругательства, угрозы. Преграда, отделяющая меня от фанатиков, долго не продержалась под натиском нескольких мужиков. В конце концов, они вынесли дверное полотно вместе в коробкой. Правда, я уже выскочила в окно и побежала, босиком, вдоль стены хоть куда-нибудь. Обувь ни к чему в такие моменты, когда нужна скорость.
Мимо меня, подогнув хвост и поджав уши, вскачь пронеслась огромная пегая собака, явно спасаясь от кого-то. За забором услышала псиный вой и ржание лошадей. Все вокруг явно сошли с ума! Где я? В деревне?
— Вон она! Держи её! — услышала в спину и прибавила ходу.
— Прибейте её! — кто-то рыкнул басом вслед. — Мы должны исполнить свою миссию на этой земле!
— Во славу Творца! — раздались нестройные голоса.
— Сволочи! — выругалась в ответ, сбегая от преследования.
Рысью обогнула здание и увидела огромный широкий двор, тот самый, из окна, с грудами металла. Где здесь может быть этот чёртов выход? Какая обширная территория… «Вперёд», — словно шепнуло мне что-то, и я побежала дальше, не обращая внимания на мелкие камушки, врезающиеся в ступни.
Чёрная тень метнулась мне наперерез. Какой-то мужик подскочил слева и попытался схватить меня. Я резко выдернула руку, высвобождаясь из его хватки. Он злобно оскалился и… упал на землю в судорогах. Спасибо, тигр!
Развернулась, чтобы продолжить бег, и замерла. Что-то происходит. Что-то не так. Со стороны склада, где держали меня, выскочило человек пять. Оглянулась — ещё двое. Сколько же их здесь? Забьют, как пить дать, забьют! Я чувствовала себя загнанным зверем. Фанатики начали меня окружать, рассредотачиваясь по двору. Я смотрела на их однотипные лица, обезображенные ненавистью ко мне. Ненавистью, выращенной на пустом месте.