Выбрать главу

– Эдель, родная, это не то, что ты подумала.

Перед глазами возникла яркая картина: простыня в клетку перекидывается через люстру, завязывается в петлю, в которую и просовывается голова Кристофера.

Уверена, смотрелось бы очень эффектно.

– А что прикажешь мне думать, когда вы… вы… – всхлипнула леди де Морвиль, обличительно указывая на нас пальцем. После чего прижала руки к груди, закусила губу, явно борясь с желанием взвыть, и уставилась на нас полными слез и обиды глазами.

– Мы просто вместе проснулись, – сообщила я то, в чем была уверена на сто процентов.

– Лорейн, замолчи! – зашипел на меня герцог.

И тут в наступление пошел оскорбленный до глубины души глава семейства:

– Нет уж, будьте любезны, леди Ариас, объясните, как так вышло, что вместо того, чтобы жениться на моей дочери, этот… этот… – Лощеные усы барона нервно задергались. – Герцог Грейсток исчезает с вами? На всю ночь!

Я подтянула повыше простыню. Нет, я не из стеснительных, но когда на тебя пялятся незнакомые мужчины, а ты стоишь перед ними почти голая, сразу начинаешь чувствовать себя некомфортно.

А мне не нравится так себя чувствовать.

– Не берусь отвечать за его светлость, но я вчера на празднике много выпила. И не смотрите на меня так, я уже давно не девочка… В смысле по возрасту, а не… В общем, не важно! Так вот, возможно, его светлость воспользовался моим слегка неадекватным состоянием и решил гульнуть в последний раз, совершенно забыв, что перед смертью все равно не надышишься. Я права? – повернула голову к одноразовому любовнику.

Глаза Грейстока налились кровью, вот честное слово. Равнодушно встретив его злющий-презлющий взгляд, я мысленно усмехнулась: это тебе, Крис, за «родную».

– Эдель, послушай, я бы никогда не сделал тебе больно, – принялся оправдываться Грейсток.

Ну да, а мне делать больно, значит, можно.

– Все это чья-то злая шутка или неудачный розыгрыш. Ничего не было!

А вот насчет последнего я не уверена.

Я не стала озвучивать свое предположение, на Эдель и так было жалко смотреть. Она хорошая девушка и не заслужила той боли, которую когда-то пережила я.

Хотя лучше сейчас переболеть, чем потом всю жизнь мучиться с этим кошмаром, у которого патологическая тяга к расстраиванию свадеб.

– Ты хоть понимаешь, что натворил? Да ты нас опозорил! Ты разбил сердце моей дочери! – прогремел барон де Морвиль. Рванулся было к несостоявшемуся родственнику с воинственно сжатыми кулаками, но его удержали мрачные типы в сюртуках. Судя по каменному выражению лиц всей троицы – сослуживцы Кристофера. Они-то нас, скорее всего, и вычислили с помощью своих волшебных игрушек.

– Лорд де Морвиль, пожалуйста, держите себя в руках, – сказал один из них, обладатель роскошных, чуть тронутых сединой бакенбард.

– Кто-нибудь еще знает о случившемся? – коротко спросил Кристофер, спешно натягивая рубашку, и получил такой же лаконичный ответ:

– Пока что нет.

– Отлично.

В одно мгновение Грейсток стал прежним: собранным, решительным, готовым действовать. От мартовского кота не осталось никаких признаков.

Быстро одевшись, он подошел к Эдель, по щекам которой уже ручьем текли слезы, взял ее за руки, несмотря на попытки девушки отстраниться, и вкрадчиво сказал:

– Мы сейчас отправимся в храм и поженимся, как и собирались.

Невеста протестующе пискнула, попыталась вырваться, но если Грейсток что-то решил, противиться ему бессмысленно. Даже барон притих, с жадностью ловя каждое слово Кристофера.

– Эдель, ничего не изменилось.

Может, все-таки швырнуть в него туфлей на прощание?

– Мы поженимся, а потом я разберусь с тем, кто все это устроил. Ты же знаешь, как много у меня врагов, и они только и ждут, чтобы меня подставить.

А сегодня на одного стало больше. Нет, ну что за лицемер! Только что лапал меня за задницу и при этом шептал, что спешить ему некуда, можно и задержаться, а теперь при мне же милуется с пуфиком.

– Хорошо? – сделал контрольный выстрел Грейсток, привлекая к себе невесту.

– Хорошо, – сдавленно прошептала Эдель.

– Мы сейчас же перенесемся в храм и… – обрадованно начал он.

– Далеко отсюда до города? – вмешалась я в эту идиллию, мыслями переключаясь на Шона и уже заранее готовясь к непростому разговору.

Врать ему не хотелось, но и сказать правду не смогу, раз уж наше с Кристофером маленькое приключение осталось в относительной тайне. Это, конечно, будет тем еще ударом по его карьере, но и на моей репутации тоже отразится. Последнее, что мне нужно, – чтобы мое имя опять было связано с Грейстоком и полоскалось во всех светских салонах.