Правильную девочку правильный мальчик после совместного променада должен отвезти домой. Правильная девочка получает правильный поцелуй на ночь и отправляется в кровать. Правильный сценарий, который подразумевает, что после этого мы за ручку, твою мать, прогуляемся по центральной “ёлке”.
Оглядывая пустую квартиру, с раздражением понимаю, что лучше бы так, чем вообще никак.
Я злой и голодный. Просто гребаный волк. Я должен был отвезти ее домой, но наказать ее мне хотелось больше.
Достав из кармана телефон, смахиваю с экрана блокировку.
На экране пышная девичья грудь, упакованная в черный кружевной лифчик. Настолько прозрачный, что вижу очертания напряженных сосков, но не могу понять их цвет.
Тело каменеет, и хочется дать кому-нибудь в бубен, чтобы сбросить напряжение.
Открыв мессенджер, быстро печатаю:
“Добралась?”
В ожидании ответа, успеваю сходить в прохладный душ. Марина так часто выносила мне мозг вот такими долгими ответами на простые вопросы, что я априори не реагирую на задержку. Но выхожу из кабинки, как сосунок, когда слышу сигнал телефона.
Обмотав полотенцем бедра, проваливаюсь в сообщения и пару секунд втыкаю, шевеля мозгами.
“Не пиши мне больше”, — читаю, сдвинув брови.
“Серьезно?”, — печатаю тут же. — “Уточни, на каком это языке?”
“На том самом”, — тут же отвечает она.
Подло и низко, но в качестве очередного наказания решаю исполнить просьбу, оставляя последнее сообщение без ответа.
Натянув трусы, падаю в гостевую постель Баркова и в темноте бормочу:
— Блин, мотылек. Я тебя все-таки съем…
Глава 23
Кирилл
Под грохот грейдера, кружащего вокруг моей тачки, не отрываю глаз от парадных дверей главного корпуса универа. На крыльце курит гурьба парней, в остальном штиль. Через десять минут закончится четвертая пара, и крыльцо будет выглядеть, как муравейник.
В нетерпении ерзаю по сиденью, почесывая пальцами подбородок. Подбородок колется, потому что на бритье я забил. Я не из породы орангутанов, могу дня два не бриться…
В ладони оживает телефон, которым стучу по колену.
— Блин… — бормочу, принимая звонок от матери. — Привет. Как долетели?
— Привет. — С наездом. — Не поздновато интересуешься?
— Извини. Вчера уснул рано. — И это чистая правда.
— И где ты уснул, если не секрет?
Впервые в жизни меня мутит от необходимости объясняться, где я провел ночь. Раньше это не было проблемой, потому что ответ всегда был один: “у Марины”. Информацию о том, что у нас с Мариной затяжная пауза, решаю оставить при себе. Не думаю, что ей эти новости понравятся. Не думаю, что ей понравились бы причины такого положения дел. Это тоже давит на мозги, но сейчас мне на все хочется положить здоровенный болт и поскорее закончить этот разговор.
Я не был дома сутки. Я и в универе не был сутки, потому что, проснувшись в квартире Баркова, решил тупо выспаться впервые за этот месяц. Тупо весь день проваляться в в обнимку с игровым джойстиком и пиццей, никому не объясняя, с какого вдруг куста впервые в жизни я решил прогулять целый учебный день.
— В постели, — отвечаю, изображая шутника.
— А конкретнее?
— Мам, ты правда хочешь подробностей? — стараюсь звучать ровно.
— Наверное, нет, — цокает она. — Сегодня будь дома. Хочу с тобой пообщаться.
— У меня хоккей, — вру, переворачивая запястье и проверяю время.
— Ладно, — тянет недовольно. — Но чтобы на ночь приехал домой.
Вдохнув поглубже, выпускаю вместе с воздухом:
— Ага.
Отключаюсь, засовывая телефон в карман.
Я бы соврал, если бы сказал, что у меня дофига личного пространства. Сейчас его нехватка чувствуется особенно остро. Все это меркнет и отходит на второй план, по сравнению с нетерпением, которые снова заставляет ерзать по сидению. С трудом понимаю, как дотерпел до вечера и не выскочил из своих трусов.
Я, твою мать, не хочу больше терпеть.
Как только на крыльце начинает прибывать народ, хватаю с пассажирского сиденья перчатки, и выскакиваю из машины.
Оббежав грейдер, опираюсь рукой об низкую ограду стоянки и перепрыгиваю, не спуская глаз с парадных дверей.
Не собираясь толкаться в этой мясорубке, перескакиваю через ограду парка и пристраиваю плечо к старому дубу недалеко от входной арки.
Набросив на голову капюшон, выдыхаю пар, пытаясь восстановить дыхание от этой олигофренской гонки. Помимо того, что стал сталкером, еще и веду себя, как тринадцатилетний хренов страдалец.
Оттолкнувшись от дуба, прыгаю на месте, чтобы разогнать кровь. От холода мерзнет нос. Наблюдаю за тем, как на дорожке появляется компания девушек. Пропускаю, не наблюдая той, которая нужна мне. Я очень надеюсь, что компании у нее не будет…