— Дед! — зову, входя в дом.
— Здесь глухих нет, Анна, — получаю ответ из кухни.
— Ты пса покормил? — сбросив ботинки, вешаю на крючок куртку.
— А как же, — отзывается он, пока копошусь в прихожей, ища в сумке свой телефон.
Провалившись в сообщение, читаю вопрос от своей двоюродной сестры:
“Ты сегодня случайно не была в универе? ”
Моя двоюродная сестра Карина владеет информацией обо всем, что происходит в универе. В чате, куда она добавила меня недавно из уважения к нашим родственным связям, всегда собраны все последние сплетни. Но я уж точно не та фигура, которую там стали бы обсуждать.
“Случайно была”, — пишу ей.
“Утром? На этом мозговом штурме?”, — уточняет она.
“Да. А что?”, — отправляю, засовывая ноги в свои домашние угги.
Наш с дедом дом — настоящая реликвия, и зимой у нас бывает холодно, особенно когда за порогом минус двадцать. Вообще-то, нам нужен ремонт, но вряд ли мы с ним это осилим. В любом случае, зима когда-нибудь закончится.
“Да так, ничего”, — отвечает Марина.
Хмурюсь удивленно.
Обычно моя сестра не совершает лишних телодвижений без причины.
Заглянув в кухню, вижу дедулю, спрятавшегося за разворотом своей газеты.
— Тебя можно поздравить? — раздается оттуда.
— Последнее место тоже нужно заслужить, — хихикаю я.
— Горжусь, — шелестит газетой дед.
Глава 3
— Привет, — слышу у себя над ухом приглушенный голос одногруппницы Тани.
— Привет, — ежась от холода, поднимаю на нее глаза.
Кажется, температура в раздевалке университетского спортзала не сильно отличается от той, которая маячит на термометре за окном. Конечно, это преувеличение, но выдернув из рюкзака толстовку, начинаю судорожно заталкивать руки в рукава.
За моей спиной стоит галдеж смешанных между собой женских голосов, от которых к вечеру моя голова немного пухнет.
— Слушай, — накручивая на палец кончик своего хвоста, Таня прислоняется плечом к стене. — Ты деловой человек, Калинина?
За три месяца учебы в универе я запомнила имена и фамилии всех своих одногруппников, но самый большой общий язык нашла только с Аленой. С тех пор, как мы уселись за одну парту, стали подругами. Это произошло само собой, а с Таней… кажется, с ней я общалась не больше трех раз, потому что она прогульщица. Я не зануда! Просто не люблю нарушать правила, и меня коробит, когда это делает кто-то другой.
— Угу, — отвечаю, быстро натягивая на себя лосины.
— Понимаешь, тут такое дело…
Усевшись на скамейку, обуваю кроссовки. Достав из-под ворота толстовки волосы, собираю их в хвост и набрасываю на голову капюшон.
— Какое? — смотрю на Таню, наконец-то готовая отдать ей все свое внимание.
Улыбнувшись, жду ее ответа.
На ее губах красная помада, на внутренней стороне запястья тату в виде солнечного диска или вроде того. Я слышала, что она подрабатывает диджеем в каком-то ночном клубе, и работа для нее явно в приоритете, по сравнению с учебой.
— У меня с философией не очень, — театрально сообщает Таня. — Ну типа вообще не очень. Видимо какого-то гена не хватает, бывает же такое…
— Ммм… ясно… — бормочу, отворачиваясь и доставая из кармана рюкзака телефон.
— Может твой дед… эмм… может войти в мое положение? — невинно хлопает глазами. — За определенную плату…
Пихнув в карман толстовки телефон, улыбаюсь, но теперь натянуто. Подобное предложение… я получаю впервые, поэтому на секунду теряюсь.
Дед умеет входить в разные положения, но я уверена, что получила бы от него грандиозный нагоняй, если бы попыталась стать его “бухгалтером”.
— Эмм… — откашливаюсь. — Знаешь, тут в универе он мне как бы не дед. Он Максим Борисович Калинин, профессор философии. То есть, в универе мы не родственники, просто однофамильцы, такая странная штука, — кручу пальцем в воздухе, — В общем… как-то так, — растягиваю губы в фальшивой улыбке.
— Ооо, — кривит свои губы Таня. — Понятно. Чудеса случаются, да?
— Вроде того, — обойдя ее, направляюсь к двери и выхожу из раздевалки, чувствуя поток негатива, который ударяет мне в спину. — Класс… — бормочу, направляясь в спортзал по тоннелю прямо под центральной трибуной.
В нем как всегда полно народу. Осенью занятия проходили на улице, а последний месяц здесь, в главном спортзале, и это похоже на то, как будто бочку селедок затолкали в консервную банку. Такое ощущение, что сейчас тут проходят занятия у половины универа, столько здесь народа.
Остановившись на выходе из тоннеля, осматриваю огромное пространство, пытаясь найти своих одногруппников.