Задница.
Я не планировал брать Аню с собой, это так.
Эта ночь в наших с Мариной отношениях всегда была самовольной. Каждый сам за себя.
Я всегда отрывался с парнями, она со своими подругами, и где-то на том этапе, когда вечеринка превращалась в бесконтрольную, девушки присоединялись к нам самостоятельно.
В клубе пьянь и беспредельщина. Моя компания далеко не та, к которым Аня привыкла, тем более когда в компании единовременно собралось тринадцать бухающих пацанов, которые в полном ресурсе выкинуть какое угодно дерьмо.
Что мне делать тогда? Всем подряд морбы бить? Или просто не отпускать ее от себя ни на шаг?
В микроавтобусе “мерседесе” уже вакханалия, но меня точит гребаный червь.
Здесь о ней вообще никто не знает. Некогда было афишировать, хотя уверен — тут все в курсе, что у меня с Мариной “все”.
— Дунешь? — протягивает Стас косяк.
Отрывисто качнув головой, прихожу в состояние нестояния.
Мне думается, что она в клубах никогда и не бывала. Где она вообще бывала, я хрен знаю. Знаю, что обиделась. Но я вообще не привык давать объяснения своим поступкам, и привыкать не собираюсь.
Тогда, что творю?
Блять.
Перемахнув на противоположное сидение, ору водителю:
— Артур!
— Ааа? — орет в ответ.
— Тормозни на перекрестке!
— На каком?!
— На следующем!
— Ты че, блин? Куда? — ржет Стас. — Резинки купить забыл?
Резинки.
Твою мать.
— Есть? — спрашиваю, резковато обернувшись.
Не знаю, как эта ночь повернется. С Аней… с ней ни в чем нельзя быть уверенным…
Хочу ее до безумия. Боюсь напугать или еще чего. Знаю, нам будет хорошо. Она тоже хочет, как иначе, после того, что мы в тачке моей пережили два дня назад?
— Нет, — трясет головой Стас. — Пацаны, гондоны есть у кого?
Растекаясь по сидению, Леха бормочет:
— Не. У меня Дашка по ним ответственная. Я уже даже не парюсь…
— У меня тоже пусто. — Затягивается косяком Макс.
— Ладно, забейте, — бросаю, открывая дверь. — Попозже подтянусь.
— Куда ты, блин?! — воет в спину брат.
Спрыгнув на тротуар, поскальзываюсь и с дебильной паникой нахожу устойчивость. Достав из кармана телефон, вызываю такси, после чего делаю дозвон Ане.
Время — почти два.
Пока идут гудки, прыгаю на месте, справляясь с холодом. Он становится побоку, потому что теперь, когда принял решение, вообще не до чего. Вдруг становится легко, хоть и геморно. В самом деле, моего кулака может кому-то перепасть, да и насрать…
— Алло…
По хребту стелется тепло.
Улыбаясь, говорю:
— С Новым годом.
— И тебя… — отвечает тихо.
У нее там вообще тихо.
Спать собиралась.
Я вроде еще не пьяный, но уже несу пургу.
— Соскучилась? — спрашиваю, понизив голос до ее тональностей.
— Да. — Честно и без заминок.
Пф-ф-ф…
— Потусить хочешь? — Начинаю не издалека.
Пару секунд она борется с желанием выкатить мне претензию, которая зрела в ней весь сегодняшний день, но потом коротко отвечает:
— Да.
— Заеду минут через двадцать.
До нее петля немыслимая, счастье, что такси вообще нашлось. Садясь в него, понимаю, что нужно было взять свою тачку. Нормально набухаться я теперь все равно не смогу.
Сунув в карман руку, нащупываю в нем ключи от квартиры Баркова, которые не успел вернуть. Несмотря на полный бардак этой ночи, я, по крайней мере, надел ту куртку, в которой они лежали.
— Блин… — шепчу, откидывая голову и прикрывая глаза.
Глава 33
Он невозмутимый.
Даже несмотря на то, что заставила ждать себя почти пятнадцать минут, он вышагивает вдоль машины такси, засунув руки в карманы куртки, а когда видит меня, останавливается и смотрит абсолютно невозмутимо.
Молния на его куртке застегнута до самого подбородка, на голове шапка.
Я собралась за тридцать секунд, потому что уложила волосы и даже накрасила еще в прошлом году. Потому что тешила надежду, что он за мной придёт.
Он пришел.
Носить маски — это его фишка, а не моя. Даже не берусь строить невозмутимость. В моем исполнении это будет просто дохлый номер, поэтому, закрывая калитку, прячусь в своем капюшоне так глубоко, как только могу.
Пройдясь глазами от моей макушки до носков моих ботфортов, Дубцов открывает для меня дверь такси, говоря:
— Садись.
Ежась от холода, топаю к машине.
Шпильки сапог проваливаются в снегу. Залпы салютов, которые сотрясали дом последние три часа, стихли. На улице никого.
Прошмыгнув мимо Кира, усаживаюсь в салон. Дубцов тут же садится следом, тесня меня на сидении. Забрасывает на мое плечо руку и разводит колени так, что наши бедра прилипают друг к другу.