— Ерунда все это! Мне другое запомнилось. Как Кронберг в мое декольте заглядывал. Чуть не споткнулся, бедолага, на ровном месте.
— Да что толку-то? — отмахнулась от нее Катя. — Ты забыла, как он за Лариской бегал?
— Ага. А она от него, — съязвила обиженная Вика. — Кстати, Хомутова, можешь объяснить особо тупым и необразованным подругам, почему ты так и не отдалась нашему мачо?
— Бросьте свои издевки, девочки, прошу по-хорошему, — взмолилась Лариса, гася в пепельнице сигарету. — Давайте лучше закажем диджею что-нибудь блюзовое, а?
— Фи! Не хватало тоски зеленой с твоими блюзами! — не согласилась Катя. — Этим дивным вечером моя душа жаждет рок-н-ролла. Вика, ты как, согласна на рок-н-ролл в исполнении Элвиса?
— Можно.
— Тогда я пошла заказывать, — весело отозвалась Катя.
— Как поживаешь, Ларчик? — спросила Вика, когда они остались вдвоем.
— Помаленьку.
— Да потихоньку? Охо-хо-хо, бедная моя капиталистка! Когда хоть изволите прислать свадебное приглашение? Вроде на ноябрь планировали бракосочетание?
— Браковычитание у нас, Вика, поняла?
— Не-е-ет, — протянула искренне изумленная подруга. — Как это? Ты шутишь?
— Этим не шутят. Все! Я снова свободна. Вчера мы расставили все точки и пожелали друг другу счастья. Каждому — своего, по отдельности.
— Ну вы даете! Постой, так ведь ты уже платье в салоне заказала. И фату. Ничего не понимаю. Нет, ты разыгрываешь меня…
— Перестань. Не трави душу — и так тяжело. До сих пор его несчастный взгляд мерещится. Жалко его. Но ничего нельзя вернуть. И все. Хватит об этом! Вон Катюха возвращается. Наливай!
Вдруг первые задорные аккорды «Jailhouse Rock» заставили весь зал встрепенуться. Люди весело переглядывались, постукивая ладонями по подлокотникам кресел в такт музыке, вызывающей своим сумасшедшим ритмом мгновенный выброс адреналина.
На площадку перед небольшой эстрадой выскочили две молодые пары и начали выделывать такие головокружительные трюки, что публика взревела от восторга.
Оглушающе гремели музыка, аплодисменты, одобрительные возгласы, но над всей этой какофонией главенствовал магический тембр Элвиса Пресли.
Реакция подруг в едином порыве слилась с атмосферой, царившей в ресторане. Они отчаянно хлопали в ладоши, ахали и повизгивали, когда танцующие девушки с помощью партнеров бесстрашно крутили сальто.
— Да-а уж! Лихо! — выдохнула Катя по окончании танца. — А вам слабо вот так прыгать? Эх, где мои семнадцать лет?!
— Ты и в семнадцать не смогла бы, — фыркнула Вика. — Во всяком случае, не с твоей комплекцией так рисковать.
— Ой, да что ты понимаешь? — обиделась Катя. — Во-первых, в семнадцать я была стройной как кипарис…
— Ты?! — прыснула Вика. — Как кипарис? Окстись, Логинова! Твои бедра всегда вызывали глубокое уважение с точки зрения медицины. Как идеальное вместилище для вынашивания детей. Не то что у этих тинейджериц, что сейчас вверх тормашками летали.
— Ну хорошо, я согласна, что мои объемы далеки от пресловутых «шестьдесят — девяносто — шестьдесят», но стройной я была, что бы ты там ни говорила, Очкина!
— Я давно не Очкина, и не надо мне здесь…
— А кто ты? Как вас теперь называть, сударыня? Васенина тире Бузова?
— Девочки, не ссорьтесь из-за такой ерунды, — поморщилась Лариса.
— Ничего себе «ерунды»! — возмутилась Катя. — Скажи, Лара, неужели я никогда-никогда не была стройной?
— Ты и сейчас потрясающе выглядишь, — со всей щедростью успокоила ее Лариса. — Когда ты шла по залу, тебя провожали взглядом по меньшей мере десяток мужиков.
— И все кавказского происхождения, — не преминула подколоть Виктория.
— А они, между прочим, настоящие знатоки женской красоты! — парировала Лариса.
— Ой, девочки, смотрите, легок на помине! — воскликнула Катя, глядя в сторону входа.
Ее подруги, посмотрев туда же, молча обменялись взглядами. Лариса тут же опустила глаза, напряглась, побледнела, Вика полезла в сумочку за помадой…
— Надо же, неужели один? — ни к кому не обращаясь, спросила Катя с придыханием и поправила свои каштановые, с оттенком ямайского рома волосы.
Неожиданно для самой себя она взмахнула рукой и позвала:
— Антон! Кронберг!
На ее зов оглянулся мужчина, внешность которого можно было обозначить аббревиатурой «МММ» — то есть «мужчина моей мечты». Ослепительно улыбнувшись, он вальяжной походкой направился к их столику. Ларисе все же пришлось поднять на него глаза. Ах, зачем она сделала это? Былое с новой силой воскресло в ее душе. Весь кошмар тщательно выстроенной когда-то обороны. Ох, и поиздевалась она над своими чувствами! Но для чего? Чтобы в конечном счете вот так, обмирая, ощущая себя полной идиоткой, глядеть на приближающегося красавца-мужчину? Мужчину, фигура которого с годами налилась, обрела ту приятную для женского ока стать, когда, как говорится, ни прибавить ни убавить. Мужчину, чьи бездонные глаза в обрамлении черных ресниц сводили с ума даже в девичьих снах, а теперь, подернутые поволокой спокойной уверенности, стали вдвое притягательнее и опаснее.