— Да? — произнесла она, а мне было так больно, что я безмолвно вытерпела все последующие манипуляции — выщипывание бровей, эпиляцию ног и все прочее. Мне казалось, я курица, которую обрабатывают перед тем, как запихнуть в духовку. Слава богу, до встречи оставалось еще два дня, и моя кожа успеет из воспаленно-красной стать снова привычного молочно-белого цвета.
По возвращении домой я собиралась прилечь, чтобы отойти от шока, но обнаружила на кухне ПП и Джесси. ПП, открыв холодильник, изучила содержимое всех полок, но, так ничего и не взяв, захлопнула дверцу.
Вся наша компания отличается навязчивой привычкой лазить друг у друга по холодильникам; мы проделываем это на протяжении последних тридцати лет. В юности мы опустошали полки с волчьим аппетитом растущих организмов, теперь же, когда расти перестали, предпочитаем пожирать продукты глазами.
— Отлично выглядишь, кстати, — сказала я Джесси, которая надела новую кофточку и имела менее затравленный, чем обычно, вид.
— Да кому она нужна, посмотри лучше на меня, — вскинулась ПП, отпихивая от меня Джесси. — Разве я не похожа на богиню? Мне на днях откачали жир из задницы и засунули его в губы и щеки.
И правда рот у ПП приобрел форму идеального круга. Мне подумалось, что такой рот может быть счастлив, только если обхватит губами огромный член. Видимо, именно такого эффекта и добивалась ПП, решив вместе с Джереми вернуться в строй.
— Да, здорово, — послушно закивала я. — Но разве после такой операции не следует хотя бы неделю воздерживаться?
— Что ты, сейчас такие технологии! — воскликнула ПП. — Мне всего-то сделали два крошечных надрезика, по одному на каждую ягодицу. Я просто надену шортики вместо трусов, и ничего не будет заметно.
Я уже пожалела, что задала свой вопрос.
— Пойду к себе, — торопливо произнесла Джесси. — Ну, в смысле наверх, — поправилась она.
Она уже по полному праву могла называть гостевую комнату своей — за последнюю неделю Джесси большую часть ночей провела именно в ней, и в каждый свой визит приносила по сумке с вещами, так что теперь шкафы и комод были забиты ее одеждой. А пару дней назад я застала их с Сэмми, когда они сидели на кровати, обложившись разноцветными бумажками-образцами; брат предложил ей перекрасить стены в комнате. Им даже не пришло в голову спросить у меня разрешения, а мне — возмутиться, что они этого не сделали. Чего тогда удивляться, что окружающие не блюдут мои границы, если мне самой на них наплевать?
ПП все зудела про последнее открытие в мире косметологии — клеточную терапию. В лаборатории выращивают клетки, взятые из твоего организма, а потом пересаживают обратно, возвращая былую красоту и свежесть юности.
— Сходи-ка ты к Расе Растумфари, — говорила ПП. — Знаешь что? Я лучше подарю тебе на день рождения абонемент к нему на сеанс. Он сам из Афганистана, а очередь к нему расписана на два года вперед.
— И что, он тоже будет гонять по мне жиры туда-сюда? — изобразила я интерес.
— Он лучший в мире эксперт по колонотерапии. Равных ему нет. Походишь к нему, станешь внутри чистенькой, как новенький свисток. Не заниматься после этого анальным сексом это просто преступление!
— По-моему, отличный повод, чтобы к нему не ходить, — заметила я. — Кстати, до шестьдесят седьмого года за анальный секс действительно отдавали под суд.
— Какая же ты ханжа, — скисла ПП, но тут же ее глаза приобрели мечтательный вид. — Прошлой ночью Джереми уже собирался в меня войти, когда…
Я заткнула пальцами уши и громко запела, стараясь заглушить поток откровенных деталей. ПП стукнула меня журналом «Знаменитости сегодня», предусмотрительно открыв его на развороте, чтобы я могла полюбоваться ее фотографией.
— Ты как-то странно выглядишь, Хло. Как-то по-новому. Ты что-то с собой сделала? — заинтересованно уставилась на меня подруга.
Я залилась краской. Даже ПП заметила, как я сияю, предвкушая измену. К счастью, вскоре она вновь переключила внимание на самое себя.
Той ночью я практически не спала; меня переполнял почти детский восторг, как накануне сочельника, но только смешанный с вполне взрослыми переживаниями и терзаниями совести. Я лежала рядом с беспокойно дергающимся во сне мужем, а в голове у меня крутилась переделанная версия песенки «Эра Водолея».
И действительно, через пару часов на улице начало светать. Я закрылась в ванной и тщательно осмотрела зону бикини. Краснота почти спала, и я выглядела более-менее нормально, правда, немножко лысо. Как хорошо, что Грега больше не интересует мое обнаженное тело! Более наблюдательный муж обязательно обеспокоился бы причиной таких перемен в своей жене. Я критически изучила в зеркале свое отражение и вскрыла баночку крема для век (по цене реально на вес золота). Капля крема соскользнула с моих пальцев и шлепнулась на пол. Я встала на четвереньки, пытаясь обнаружить, куда она упала, и стала извлекать из-под шкафчика всякую всячину: одинокий носок, три ручки, два комка пыли, кнопку и… упаковку «Неседина». Коробочка была стилизована под пятидесятые годы: дамочка с ярко-красными губами вожделеюще смотрела на красавца с черными блестящими волосами.