Последние слова сопроводились взглядом, который увидели только Кэролайн и Джованни, и Кэролайн почувствовала себя маленькой, незаметной. Наглый взгляд Кандиды обшарил ее с ног до головы. Кэролайн съежилась. Она была слишком сильной, чтобы ее обескуражила ревность женщины, которая была готова унизить ее, не пожелав получше узнать, и Кэролайн решила показать, что у нее тоже есть коготки и она умеет пускать их в ход.
— Возможно, он уже устал от преследований, когда я поймала его. — Ее ответ ясно отражал презрение к тем женщинам, которые охотятся на мужчин, и Кандида вспыхнула от гнева.
Джованни, который был заинтересованным наблюдателем этого поединка, чуть не подавился супом и отвлек присутствующих за столом, пытаясь справиться с приступом кашля. Кэролайн с радостью пришла ему на помощь и до конца этого кажущегося бесконечным ужина старалась больше не вступать в беседу с Доменико и Кандидой.
Когда тетя Рина решала принимать гостей, то делала это на широкую ногу. На столе появились девять видов закусок, три вида супа, два рыбных блюда, три разновидности омлетов, два основных блюда, множество салатов, а также разнообразные десерты и фрукты. Она объяснила:
— У нас такая большая семья, Кэролайн, и у всех свои предпочтения в еде. К примеру, Кандида почти ничего не ест и никогда не употребляет продукты, содержащие крахмал, а мужчины, как и все итальянцы, могут съесть огромное количество еды. Так что мне приходится учитывать все вкусы.
— Но, наверное, много еды пропадает?
— Милая моя, ничто никогда не пропадает на этой кухне. У Эммануэля и Аделины полно внуков, которые немедленно уничтожают все, что принесут со стола нетронутым.
Наконец, через несколько часов, как показалось Кэролайн, ужин был позади. Старшие члены семьи уселись в круг и погрузились в беседу. Молодые, стали проявлять нетерпение, и кто-то предложил включить в соседней комнате проигрыватель, потанцевать. Предложение было встречено с энтузиазмом.
Кэролайн сидела с тетей Риной и ее сверстницами, изо всех сил стараясь справиться с искушением пойти поискать Доменико, который и после ужина не оставил Кандиду. Кэролайн начала сердиться. Всем было уже ясно, что он вполне доволен обществом своей красивой кузины и не обращает внимания на жену. Она вздохнула с облегчением, когда к ней подошел Джованни.
— Потанцуешь со мной, Кэролайн?
— С удовольствием, спасибо, Джованни.
Он повел ее в маленькую комнату, где остальные уже вовсю веселились. Джованни оказался прекрасным танцором, и скоро Кэролайн уже поддалась очарованию танца, постепенно успокаиваясь и начиная наслаждаться музыкой. Кто-то приглушил свет, и по комнате нежным эхом разносились романтические звуки медленного вальса. Несколько молодых пар танцевали, прижавшись друг к другу. Кэролайн отвернулась. Ей не хотелось с грустью вспоминать тот неземной танец с Доменико в Париже.
Джованни повернулся, когда кто-то положил руку ему на плечо. Кэролайн с удивлением увидела, что это Джеффри Грэм, который пришел с Кандидой.
— Вы позволите?
Джованни был недоволен, но вежливо отошел, и Кэролайн закружил в вальсе высокий светловолосый англичанин.
— Не возражаете? — прошептал он.
— Нет, я польщена.
Его дерзкий взгляд блуждал по ее лицу и остановился на прелестных, полураскрытых губах, за которыми виднелись белоснежные зубки. Томный вальс закончился, заиграла простая латинская мелодия. Голова у Кэролайн закружилась, музыка опьянила ее. Джеффри прижимал ее все ближе к себе и, когда раздался удар тарелок и грохот барабанов, закружил ее по комнате, пока все не поплыло у нее перед глазами. Тогда они со смехом упали на удобный диван. Кэролайн, все еще смеясь, протянула руку:
— Спасибо, Джеффри. Это было восхитительно!
Он поднес ее руку к губам и поцеловал. В его глазах светилось нескрываемое восхищение, когда он смотрел на ее оживленное лицо. Ее грудь быстро поднималась, а фиалковые глаза сияли от счастья.
И тут, будто туча закрыла солнце, глаза Кэролайн потухли, и прелестное лицо залил румянец. Джеффри оглянулся, недоумевая, что вызвало такую перемену, и увидел, что на них, свирепо сдвинув брови, смотрит Доменико. Он быстро поднялся и заговорил:
— Я должен поздравить вас, синьор Викари. Ваша жена волшебно танцует.
— Вы не можете сказать о моей жене ничего, что бы не было мне известно, мистер Грэм! — ледяным тоном ответил Доменико.
Джеффри не смутился. Он уже успел привыкнуть к ревнивым мужьям. Однако этот выглядел опаснее других, и Джеффри решил пока не торопить события. Он улыбнулся чуть извиняющейся улыбкой и направился к стоявшей в отдалении Кандиде.