Действие первое
Царский дворец. Петербург. Но Петербург — тульский, такой, о каком вечерами на завалинке рассказывает небылицы прохожий странник. Такой же и царский дворец.
На стене — рота Генералов, друг дружки старше. Из задних песок сыплется. Дворник с метлой заметает песок в угол. Камергерный генерал — с пришитыми к ягодицам золотыми ключами — выстраивает роту, выправляет строй: одному — брюхатому — чтоб не торчало пузо, другому — колченогому — чтоб не гнулись колени, третьему — у которого голова валится — чтоб держал голову женихом.
МИНИСТР ГРАФ КИСЕЛЬВРОДЕ (входит, приседая. Поклон публике и Генералам). Здравствуйте, господа почтеннейшие! Уведомляю вас, что Царь нынче не выспался. Сердитый — ух! так сам себе навстречу и ходит. Беда!
КАМЕРГЕРНЫЙ ГЕНЕРАЛ (публике). Ага, струхнул немчура!
КИСЕЛЬВРОДЕ (умильно). Уж вы, миленькие, чего-нибудь ему такое-эдакое придумайте — не то всем нам капут. А уж я уж вам уж… и того, и сего, и этого… как говорится: по первое число… уж это, уж будьте спокойны.
КАМЕРГЕРНЫЙ ГЕНЕРАЛ (публике). Ну, завел финты-фанты, немецкие куранты!
Слышен шум, грохот.
КИСЕЛЬВРОДЕ. Ой, слышите, везут! Ой, везут! Ну, миленькие, с молитвой, по-русски… ну, как это? — выручай, матушка казанская… сирота! (Крестится.)
На золотом троне, на деревянных колесиках с грохотом ввозят Царя.
ЦАРЬ (кисло). Ну, здрассте, что ли.
ГЕНЕРАЛЫ. Здра-жла-ваше-цар-ство!
Царь зевает, почесывается. Все молчат.
ЦАРЬ (Генералам — сердито). Ну, что?
ГЕНЕРАЛЫ. Так точно, ваше цар-ство!
ЦАРЬ. Что так точно? Ну?
ГЕНЕРАЛЫ (переглядываются, подталкивают друг дружку. Потом — один, другой, третий). Не угодно ли вашему царскому величеству чего сладенького-кисленького покушать? Не угодно ли вашему царскому величеству Удивительных Людей поглядеть, послушать? Не угодно ли вашему царскому величеству…
ЦАРЬ (махнул рукой, чтоб замолчали). Неси. Зови.
КИСЕЛЬВРОДЕ. Неси! Зови! (Царю.) Сейчас-сейчас-сейчас-сейчас, сию минуточку!
Генералы бегут на цыпочках, рысят, ковыляют. Несут виноград, яблоко: конечно, у Царя виноградина — с яблоко, а яблоко — с арбуз. Входят ТРОЕ УДИВИТЕЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ — ХАЛДЕЕВ. Царь лениво жует яблоко.
1-Й ХАЛДЕЙ (играет на музыке и поет).
Царь перестает жевать, сердито хмурится. Кисельвроде испуганно дергает поющего, чтоб перестал.
КИСЕЛЬВРОДЕ (подбегает, приседая). Не расстраивайтесь, ваше царское величество. Дураки ведь. Как говорится по-русски: дураки законы пишут. (Халдеям.) Ну-ка, вы, чего-нибудь этакое повеселее.
1-Й XАЛДЕЙ. Сейчас. (На виду у публики напяливает очки, бороду). А вот я, аглицкий Химик-механик, голландский Лекарь-аптекарь. Объявляю я свои науки, чтоб старики не зевали от скуки: стариков молодыми в печи переправляю и при этом мозгов совсем не повреждаю. Со всех стран ко мне приезжайте, мои науки прославляйте! Эй, Малафевна!
ЦАРЬ. А ну-ка, ну-ка?
3-й Халдей скидывает с себя верхнее и оказывается старухой — Малафевной. 2-й Халдей на тачке подвозит ее к Лекарю.
МАЛАФЕВНА (подает бумагу). Вот, пожалте, пачпорт: мне от роду — сто годов без году. Не желаю старухой оставаться, а желаю с молодыми целоваться.
ЛЕКАРЬ-АПТЕКАРЬ. Лезь в печь, Малафевна. Ну, господи Исусе, вперед не суйся, назади не оставайся, в середке не болтайся!
Старуха лезет в печь. Лекарь свистит в два пальца — старуха выходит из-за печи молодой, ражей девкой, целует одного Генерала, другого, хватает третьего и пускается с ним в пляс. Генералы кашляют, отбиваются.
ЦАРЬ. Ах, ах, ах! (Хлопает себя руками по бокам, смеется.) Ну чтоб вам лопнуть — веселый вы народ, действительно!
ЛЕКАРЬ-АПТЕКАРЬ. Так точно — голосом пляшем, ногами поем, с воды пьяны живем, с квасу бесимся.
ЦАРЬ. Ну что ж, Удивительные Люди, чем еще удивить можете?
ЛЕКАРЬ-АПТЕКАРЬ. А вот, дай срок — удивим.
Шепчет 2-му Халдею, тот уходит из палат наружу и там, на виду у публики, быстро переодевается Курьером. Царь жует. Кисельвроде стоит, ковыряет в носу.
ЦАРЬ (строго). Граф Кисельвроде, сколько раз вам говорёно, чтоб официально не ковырять в носу!
КИСЕЛЬВРОДЕ. Я… я… я это так только, для моциону…
2-Й ХАЛДЕЙ. Скороход-курьер стучит снаружи.
ЦАРЬ. Кого еще нелегкая принесла? (К Кисельвроде.) Граф, сбегай, отопри.
Кисельвроде, приседая, бежит, отпирает. Входит Скороход-Курьер. Лекарь-аптекарь подмигивает ему.
Кто такой?
СКОРОХОД-КУРЬЕР. Вашего величества Скороход-курьер, здравия желаю! Из Англии только сейчас прибыл — еще горяченький.
ЦАРЬ. А! Ну, здравствуй, что ли. Поди, поди сюда поближе.
Скороход-курьер подходит.
Что же это у тебя циферблат-то разнесло эдак?
СКОРОХОД-КУРЬЕР. Это я как, значит, по морю плыл, то у меня от водного колтыхания морская свинка изделалась.
ЦАРЬ. А ну, дыхни! Поближе, поближе. Дыхни-ка… Как из бочки! Хорош!
СКОРОХОД-КУРЬЕР. Так точно, ваше царство!
ЦАРЬ. Ну что же: с добром или с худом явился?
СКОРОХОД-КУРЬЕР. Уж так худо — хуже бы, да некуда. Захвастали англичане — ну прямо не продыхнешь. У вас-де, говорят, ни свету, ни совету, ни толку нету. У вас-де, говорят, лаптем щи хлебают, гвоздем хлеб ковыряют…
Кисельвроде дергает Курьера сзади. Генералы все разом начинают перхать.
ЦАРЬ. Вы, перхуны, тише! Не ровен час — рассыпетесь. (Курьеру.) Говори. Да говори всю правду, а то у меня… знаешь?
СКОРОХОД-КУРЬЕР. Хвастают: ваша-де казна против нашей — тьфу, а ваши-де пушки против наших игрушки.
Царь хмурится.
КИСЕЛЬВРОДЕ. Не расстраивайтесь, ваше царское величество: врет. Это ему со страху попритчилось — как по нашей русской пословице: пуганая ворона на молоко дует.
ЦАРЬ. Уж ты — русский! Сию минуту казну сюда: вот увидим, врет или нет.
КИСЕЛЬВРОДЕ. Неси казну!
Генералы бегут, ковыляют за казной. С ними уходят 1-й и 2-й Халдеи.