колонный пролёт назовет гениальным,
тому,
что осталось, как было, подвальным,
подпольным, подспудным,
тому, что...
Лежи
в неясных глубинах, чуть ниже души,
пока не обвалится
свод преисподней...
Бетховен в подвале играет
сегодня.
КАМОЭНШ
А. А.Щ.
Киль раскололся. Теперь — пора...
А шкипер ворчит, как все шкипера.
(Последняя шлюпка — рывком — и прочь!)
— Ну вот и остались втроем
Вы, да я, да синьора Ночь...
Не угодно ли с кораблем?
Плывет Камоэнш,
Одной рукой
Подняв поэму
Над головой.
— Да бросьте ваш свиток! И, может быть
Поможет Святая Дева.
Вы что, синьор, хотите доплыть
Одной левой???
Бросьте, прошу Вас, море не куплет!
Хотите тонуть? Не спорю...
Сотни лет
Или тысячи лет,
Одной рукой загребая, поэт
Плывет по этому морю...
ОСЕННЯЯ СОНАТА
В. Сосноре
1
В сумерках желтых в шуршащих аллеях
Листья алеют...
В желтых туманах, в желтых тоннелях,
в желтых метелях...
Листья — как мысли, каждый — как слово:
Свежим сухое не сделаешь снова!
Не вместе ли с листьями бестелесными
Мы, по осенней незримой лестнице
Сами, словно касание
В желтый туман ускользаем?...
2
Листья лимонные, зелень — сквозь золото,
Листья лиловые, листья тяжелые,
Листья — как пестрая разноголосица:
Каждый в неповторимые просится!
Так мотыльковы листья осины,
Ивы белеют в искорках синих,
Царственно щедро медные клены
Серым кустарникам дарят короны.
Хмурого дуба темная бронза
Падает тяжко, больно и грозно,
Падает каждый, как падает знамя!
Так не однажды бывало и с нами.
Все отплясались истины, бредни —
Липы остались. Пляшут последними.
Липы хвостами лисьими машут,
Липы устали, липам не страшно...
Да над банальностью луга и лужицы
В вихре венгерки орешники кружатся...
3
Долгое лето — лишь подготовка
К яркому мигу, острому мигу:
В апофеозе пестрого мира
Мы, отыскав небывалые краски,
Все отдаем их в единственной пляске,
И остаемся, словно стволы:
Где-то черны, где-то белы.
* * *
Я вижу музыку порой
Геометрично, ощутимо,
Так, будто бы неверность дыма
Вдруг обретает жесткий строй!
Необъясним аккорд Равеля —
Зеркальный отзвук тишины.
Над ртутной тяжестью волны
Горизонтально он расстелен;
Волна? Частица? Странный шаг:
Чем ближе он, тем отдаленье
Бесспорнее.
У поколенья
В крови звучит он — не в ушах.
Кровь тяжела и неясна,
Как настроений перемены...
Пустынных горизонтов стены
Дрожат,
Когда в них бьет волна.
Бах... Высший рационализм.
Готических соборов латы.
В диезах стрельчатой токкаты
Математический каприз.
Он не влезает целиком
В концертность нынешнего зала:
Сломалась вертикаль хорала,
Придавленная потолком.
А если так — без потолка,
Чтоб только небо над органом?
Но в нашем климате туманном
Ему мешают облака.
ДИНОЗАВРЫ
А. Б.
Когда Земля была молода,
У истоков реки времен
Мир динозавров раз навсегда
Свой утвердил закон:
Ящерам — суша, а рыбам — воды.
Несчетные тьмы веков
Они были очень могучим народом,
Владыки материков.
В зеленых болотах, в рыжих саваннах
Никто им не докучал,
Казалось, владели землей первозданной
Они с начала начал...
Но вдруг с богами древними рядом
Возникла иная жизнь —
Серые, как штурмовые отряды,
Полчища жалких крыс...
Тем ли, кто прячется в норы под камнем,
Первенство уступить?
Ящеры не читали «Гамлета»,
Но предпочли — не быть!
Скоро поняв, что юрские грозы
Уносит времен река,
Они умирали, как паровозы
Толпой во тьме тупика.
Не в силах выстоять против течения,
В мире серой возни,
Отвергнув мелочность приспособленья,
Молча ушли они!
Они — динозавры! Не черви, не рыбы!
К миру серых врагов
Они приспособиться тоже могли бы,
Но это — не для богов!
Крысам — суша, а рыбам — воды.
Но главное — что-то своё!
Они были очень гордым народом
И выбрали — небытие!
НЕМНОГО О ДОНКИХОТСТВЕ
1
Скачет рыцарь из Ламанчи
По Кастилии скалистой