Всё начиналось сначала. Иногда нужно начать с нуля, со дна, чтобы достичь в итоге высоты. Разрушить себя до основания, чтобы отстроить всё заново. И просто в таких делах не бывает никогда. Когда спиливают дерево, для него всё начинается заново. И если у корней есть потенциал, он возродится снова, пустив ростки от пня. Человек не может начать жизнь заново, потому что для этого надо умереть. А с того света никто не возвращается, разве что духом в другое тело. Но это не просто перерождение, это шанс исправить то, что не смог при своей жизни. Великий, незабвенный шанс.
***
Год спустя.
— Меган, мне нужна статья на первую полосу через десять минут на моём столе! Что ты копаешься, как новичок?! — кричала мисс Дефиас в трубку. — Шевелись там! Хватит рассиживаться без дела!
Трудно осваивать профессию, в которой ты ничего не понимаешь и не горишь желанием понимать. Но, если бы Пол пришёл в эту чертову жизнь, снова, ради развлечения, он бы, наверное, просто уволился. Однако Кэлфи хотел помочь не только Рид, но и Меган. Девушку явно недооценивали, недолюбливали из-за каких-то особенностей характера. А ещё у Меган, судя по мнению других, была какая-то непреодолимая тяга к… суициду. Но самое паршивое из всего этого было то, что дух Меган Уэсли не покинул тела. И когда случались сильные головные боли, Меган просто «выключала» Кэлфи, занимая законное место. А когда Пол приходил в себя, то он не помнил ничего из того времени, пока главенствовала Мэган в теле. И вот эти провалы очень мешали Полу наладить жизнь самой девушки. Но однажды именно Рут Дефиас вмешалась в эту, полную неразберихи, жизнь Пола и Меган. Только вот всё произошедшее нельзя было назвать счастливым стечением обстоятельств.
***
В офисе детективного агентства «Блейк энд Уэс» царил полумрак. Бронкс ещё спал утренним воскресным сном, когда Блэки подняла сонные глаза, уставившись в циферблат часов над входной дверью. Первые месяцы после потери Пола сложились для неё тяжело. Она много раз думала о том, что обязана была настоять тогда на том, чтобы Кэлфи остался с ней и не ходил в офис. Прокручивая это дни напролёт в голове, она едва не сошла с ума. Помог ей Джексон Уэс. Он тогда предложил ей работу не просто в детективном агентстве, а попросту спасение и цель для того, чтобы жить дальше. Но далеко не сразу Рид далась профессия, в которой она никогда ничего не смыслила. Далеко не сразу она нашла с себе силы признать, что делает это не ради себя, в память о Поле. Блэки считала, что обязана продолжить его дело и найти убийцу, который уничтожал надежды людей, как дышал. Однажды Уэс, после изнурительных поисков подхода к отчаявшейся Блэки, сказал:
— Убийство — это финт судьбы. А раскрытие убийства и наказание виновных — для некоторых и есть судьба.
Эта фраза, сказанная с некой долей усталости и злости, задела Рид за живое. Она не выходила на работу два дня, думая над этой фразой. И Уэс уже думал, что остался один, как в один дождливый осенний вечер, Блэки вернулась, чтобы больше не уходить. Она не обманывала саму себя и Уэса, что ей легко. Ей было трудно, иногда даже невыносимо. Но правда оказалась в том, что она просто не могла сдаться. Она подумала не о Кэлфи, а том, что, если она сдастся, это значит, что кто-то может не вернуться домой, к семье. А убийца уйдет безнаказанным.
Трудности закаляют? Нет, трудности учат борьбе. Всегда, ежечасно, еженощно. Но, если есть цель и надёжно прикрыт тыл, никакие трудности не сломают того, кто однажды обещал себе изменить собственную судьбу.
Телефон зазвонил неожиданно, сбив Блэки с мысли. Она раздумывала над последним убийством, совершённым по делу о «Символе бесконечности». Вудс, который был немало удивлён тем, что Блэки вторглась в профессию, о которой ничего не знала, тем не менее исправно информировал Рид о расследовании, хотя это было грубым нарушением. За это могли не просто отстранить от расследования, а уволить. Но Вудс — старый вояка, как и его напарник. Они тоже хотели раскрыть убийство Пола, только вот в связи с тем, что Кэлфи им был не просто ещё одним полицейским, дело о его убийстве вёл Мариан Костровски, коп из «Убойного отдела», с которым у Вудса всегда были конфликты. И был немалым удивлением тот факт, что ради раскрытия убийства друга, Вудс урегулировал все конфликты.
— Это Вудс. У нас ещё одна жертва.
Запахивая полы плаща, Блэки уже не удивляется тому, что её знобило на слове «ещё одно убийство». После смерти Пола, «Убийца с символом бесконечности» убил всего лишь одну девушку. И вот вторая. Что же его сдерживало от убийств весь год?
Уэс как-то предположил, что убийца оприходовал многих, просто не многие тела могут увидеть свет. И то верно. Но всё же Блэки, читая все эти дела, уяснила себе одно. Убийца —
показушник, он специально выносит тела напоказ, чтобы похвастаться проделанной работой. Ему нужна эта слава, он в ней купается, как и в последних вздохах своих жертв. Поэтому было странно его почти годичное молчание. Неужели у неуловимого убийцы был творческий кризис?
***
В аристократическом квартале Бронкса масса полицейских машин, «Скорая помощь» и куча народа, который тут попросту не нужен. Предыдущую жертву нашли всего лишь в квартале от нынешнего места. Памелла Борджарски была экскурсоводом. И, вероятно, хорошо знала Нью-Йорк, но это не спасло её от вечности и забвения. Не спасло от этого и очередную жертву маньяка «Символа бесконечности». Взъерошенный Вудс посветил фонариком сначала в сторону подходящей Блэки, затем на жертву, закрытую белой простынью. Когда Рид видела трупы, она неизменно вспоминала, что винит себя в смерти Пола. Так было каждый раз.
— Маргарет Рут Дефиас, главный редактор газеты «Бронкс Ньюз», — сухо отрапортовал Вудс.
— Чёрт, я всегда покупаю эту газету. В ней самая лучшая колонка о спорте и криминале.
Тупо смотря на очередной «подарок» маньяка, Блэки подумала о том, что у них слишком много жертв, а улик — кот наплакал. А ещё ей подумалось о том, что рано или поздно делом могут заинтересоваться ФБР.
— Зрелище не самое приятное, Рид.
Блэки и не желала смотреть на жертву, медицинская экспертиза и так ей отчёт пришлёт. Толку только с него? Очередная жертва. Очередная некрофилия. Очередное убийство.
Двадцать жертв, и они до сих пор не знают даже примерно, как выглядит убийца. И какая у него причина? Все причины, возможно, погибли вместе с Кэлфи.
— Эй, Рид! Какого чёрта ты снова делаешь на моей территории?
Вудс смачно выругался, толкая Блэки в сторону.
— Уходи! Живо! Я поговорю с этим умником, — шёпотом произносит Вудс, и Блэки пятится назад, уступая место Костровски. Полноватый жилистый Мариан был сержантом. Но сволочь он был приличная. Неудивительно, что не только Вудс его недолюбливал. С методами, с которыми он вёл расследование, не все соглашались, но, кажется, Костровки было на это начхать.
— Ещё раз увижу эту сучку на месте преступления, будешь патрулировать улицы, ясно?!
Костровки был неважным детективом, он очень многое упускал и мало двигался в направлении истинных причин раскрытия преступлений. Но место ему гарантировано было из-за его связей с конгрессом. И этот, по сути, блат дорого обходился не только жертвам убийств, но и самому Полицейскому Департаменту Бронкса.
— Я подумал, что она могла знать жертву, — произнёс Вудс, оглядываясь назад, проверяя, ушла ли женщина. — Иногда, кажется, что все бабы в Бронксе друг друга знают.
— Когда кажется, сходи в чёртову церковь, Вудс! Не люблю баб в серьёзном расследовании. Моём!
Вудс кивнул, удостоверившись, что Блэки покинула улицу. Махнув медэксперту, он записал в блокнот имя жертвы и отошёл в сторону.
Кофе уже остыл, когда Джек Уэс вошел в офис агентства. Он принёс несколько свежих газет и пончиков. А ещё последние новости о последнем убийстве.
— Хислоп мне сказал, что ты снова нарвалась на критические дни Костровки! — сказал он без улыбки. — Иногда конгресс хочется упразднить до разносчиков листовок.