***
Острый луч света, казалось, прошивает глаза насквозь, заставляя щуриться. Вздох не получался, что-то мешало внутри, кололо и толкалось. Горечь на зубах перекатывалась словно мятные шарики. В ушах что-то протяжно и надрывно гудело, вызывая вязкое раздражение.
— Мисс, вы меня слышите? Мисс…
Гулкий шелест перерос в шипение, когда тело словно пронзил электрический разряд. А потом ещё один!
— Быстрее, в Центральную!
Голос на миг заглушил весь страх и ужас пытавшегося выбраться наружу сознания. Оно захлёбывалось и просило помощи, а в него тыкали физраствор и били разрядом тока, насильно заставляя сердце биться. Сердце не билось, просто не желало.
Ошибки совершают люди, для мёртвых их не существует. Ошибки могут быть хорошим подспорьем тому, кто желает двигаться всегда только вперёд, не останавливаясь надолго на месте. Ошибки — это сила, но и самая большая уязвимость перед лицом шагов в неизвестность.
На высокой каталке Пол тупо смотрел на своё собственное бездыханное тело, размышляя, как же так получилось, что он не услышал звуков за спиной и не успел отскочить. Ведь он мог выжить и дать отпор тому, кто остался безнаказанным. А ещё Пол подумал о том, что он такой не единственный и вокруг должно быть много призраков, но и здесь он ошибся. Вокруг не было никого, только множество людей, которые его не видят. Он видел хмурое лицо Вудса и его напарника, которые приехали на место аварии и засвидетельствовали смерть детектива Кэлфи.
А потом приехал Уэс. Видимо, именно Джеку предстояло сообщить плохую новость Рид, и Пол уже представлял эту страшную картину. Кэлфи знал, что Блэки потеряла жениха. А сегодня она потеряла Кэлфи. Всё было настолько глупо и нелепо, что было невозможно описать словами. Но Полу было страшно из-за того, что если его смерть не была случайная, значит, Рид грозит опасность. Смертельная опасность, а он даже не может ничего сделать. Только стоять и тупо констатировать то, что его тело мёртво.
Автоматические двери открылись, и Пол попятился, забывая, что у него теперь нет тела. Из дверей словно вылетела другая каталка с лежащей на ней белокурой девушкой, которая была вся в крови. Пол с ужасом вглядывался в ещё юное лицо, пытаясь осмыслить, как такое возможно в городе с лучшей полицией… Вудс отшатнулся, отворачиваясь, смотря прямо сквозь Пола, от чего Кэлфи снова захотелось кричать. От страшного бессилия внутри огнём горящей души. Пока Вудс говорил с медбратом, Пол смотрел, как в соседней палате врачи борются за жизнь белокурой девушки. И разговоры медсестёр больно впивались в ещё живую душу детектива.
— Сама спрыгнула, — говорила одна из сестричек. Другая качала головой, подавая зажим.
— Некоторые хотят жить, но у них лимит, а у других нет ни совести, ни уважения к жизни…
Кэлфи словно громом поразила последняя фраза. Он посмотрел на девушку, из которой торчало столько трубок, и он не желал знать «почему». Ему не давала покое мысль, что он не сможет защитить Рид, а кто-то явно не смог остановить девушку на краю моста. Просто некому было. Многие самоубийцы хотят жить и хотят, чтобы кто-то их остановил, но никого не оказывается рядом, чтобы просто принять какой-то факт. Джексон Уэс хотел покончить с собой, когда его сестру зарезали. Пол вовремя пришёл и остановил безумие. И Уэс его уже потом поблагодарил, потому что встретил женщину, с которой прожил много счастливых дней, воспитывая сына. Значит, всё было не напрасно. Сейчас Пол не может ничего. У него нет рук и ног, нет тела, есть только осознание того, что он обязан защитить Рид. Он поклялся себе и Кристин, что раскроет «Дело о Символе бесконечности».
— Ушла…
Пол обернулся, услышав странный голос за спиной. Метнувшись в сторону, он «ударился» о свинцовый пожарный огнетушитель и даже не понял, почему у него всё звенит внутри головы.
Перед ним висела в воздухе какая-то странная субстанция, похожая на облако пыли. Полу подумалось, что он сейчас наверняка тоже так выглядит, и прежде, чем он сказал хоть что-то, субстанция добавила:
— У тебя есть шанс.
Шанс у Пола был вчера. А сейчас, казалось, что уже никаких шансов ему никто не даст. Его тело мёртво уже восемь часов к ряду. Какие могут быть шансы?
— Не понял, — прошептал Кэлфи. — Вы мне говорите?
Субстанция вдруг затряслась и медленно превратилась во вполне нормального человека. Со скидкой, что это всё же был не человек, а то, что от него осталось. Дух. Он выглядел как пожилой мужчина лет пятидесяти, в клетчатой рубашке, вельветовых тёмных брюках с трубкой во рту.
— Да ты не пугайся, сынок. Если поймаешь шанс, будет у тебя вторая жизнь, — как-то просто сказал он. — Хотя судя по тому, что ты ещё не ушёл, что-то тебя держит. Расскажешь что?
Как-то не ожидал Пол, что кто-то захочет слушать о том, как он облажался и теперь у него лишь призрачные шансы.
— Я должен спасти Рид, — пожал несуществующими плечами Пол. — Должен.
Мужчина кивнул.
— Долг — это хорошо, это прекрасно. Но что конкретно?
Вот тут Пол и задумался. Конкретно он хотел быть с Блэки, защитить её. Он хотел сделать то, что не смог с Кристин. Но вряд ли старику с трубкой есть до этого дело.
— А вам-то что? Вы, вообще, кто?
Натура детектива показала несуществующие зубки. Всё это было весьма странно.
Старик с трубкой усмехнулся.
— Коп, значит. Ясно, — протянул он. — Да мне, в общем, без разницы, просто время уходит.
И он кивнул на белокурую девушку, которую медики всё ещё пытались спасти.
— Меня Дастин зовут, и я точно знаю, что это, сынок, твой самый последний шанс.
Эти слова зазвучали по-другому, когда в коридоре появилась Блэки Рид. Тогда Кэлфи понял, что даже если Дастин не прав, то Пол всё равно не сможет отступить. Тот факт, что он собирается влезть в чужое, да ещё и женское тело, его не волновал. Он просто не придал этому значения. Чувствуя, что если не сделать этот шаг в неизвестность, вскоре он встретит Рид именно здесь, и тогда не сможет оправдаться перед ней за то, что обещал и не защитил. Это было дело чести!
Бросив последний взгляд на заплаканное лицо Рид, он метнулся в направлении тела белокурой девушки, и на какое-то время сознание покинуло его, приспосабливаясь к новым условиям бытия.
========== 9. Фатализм. ==========
Судьба — это то, что мы не можем изменить. ©
Восемь часов спустя.
Центральная больница. Бронкс, Нью-Йорк.
Где-то в области груди всё ещё горела душа. Огнём несуществующей надежды. Или, может, сейчас она уже существовала. Пол просто-таки заставил себя открыть глаза. Он отчего-то вспомнил, что читал давно, что призраки не спят. Ему стало страшно, так внезапно, что он вскочил, но боль тут же его пригвоздила к койке, на которой он лежал. Боль!
Ещё несколько часов назад, он не чувствовал боли. Только отчаяние, холодное и вязкое. А тут вновь к нему вернулась боль. Он готов был радоваться, но тут до его сознание дошло, что радость преждевременная. Ещё несколько часов назад он был мёртв. А сейчас он лежал на койке с трубкой во рту, которая мешала ему дышать, но не мешала чувствовать боль.
Подняв руки, он ощутил, что страх снова подкрадывается откуда-то изнутри. Это были не его руки. Чужие. К тому же женские. Очень медленно до него стало доходить, что он спас ту девушку, которую врачи пытались спасти несколько минут, делая ей массаж сердца. Сердце билось в груди, спокойно и размеренно.
Пол тотчас осознал, что он жив, но здесь всего лишь его душа, а тело… Вытащив из горла трубку, он понял, что может дышать самостоятельно. Сдвинув одеяло вниз, он понял и другое. Его мужская душа поселилась в женском теле. И не просто в женском, а девичьем. Состыковать мозг со всем этим было безумно сложно. А потом Пол вспомнил про Рид.
— Блэки! — голос показался ему странным, непривычным, но он сделала скидку на то, что сейчас он сам чувствует себя странно. — Рид!
Ему нужно было уйти и найти Блэки, но боль всё ещё преследовала его, а голова кружилась. Глянув в окно, он констатировал там глубокую ночь — это означало, что с больной головой, общей слабостью и со странным своим положением, да ещё и без одежды, он уйдёт недалеко. И уже когда решил, что уйдёт утром, ему в голову пришла мысль, что Блэки может принять его… её за сумасшедшую. Ибо это звучало безумно. Взрослый мужчина в теле девушки. Это звучало извращённо. За такие россказни его могли упечь туда, откуда он точно никому и никогда не поможет. В психушку.