и никакой перспективы...
Я любила военных оркестров
простые мотивы
И венки из еловых,
казалось бы, праздничных лап.
Я любила террасу наемную...
Детство -- ожог!
Мажут спину сметаной.
А дальше -- и помнить не стоит.
Если мама устанет
и на ночь окно не закроет,
Золотая звезда
изрисует косой потолок.
Никакого объема.
Но как он прихлынет порой,
Если вспомнить фигурки
в овраге рассыпанных шахмат...
О далекие дни!
Рассчитайся на первый-второй,
И ко мне, и бегом,
и полынью каникулы пахнут.
ДЕРЕВЯННАЯ ДУДКА
Деревянная дудка, свистулька,
Для кого-то безделка, и только.
А по мне, это певчая люлька,
Вдохновения ранняя долька.
Это -- музыка в детской тельняшке
На плоту уплывала по речке
И пускала простые колечки
После первой запретной затяжки.
Звук неистовый -- обморок детства.
Прежде смысла и азбуки прежде.
Полюбивши его с малолетства,
Не желаю расстаться, хоть режьте!
Утверждаю,
по книгам порыскав,
Что прекраснее наших изысков
Деревянная первооснова
Дудкой произнесенного слова.
ЧУЖАЯ ПОВЕСТЬ
Лучилась, обзывала "суженым",
Зрачком испепеляла суженным...
Любви без удержу синоним,
Вбегала, как приказ "По коням!"
Листая век его залистанный,
Последняя, была единственной.
И -
надо же! -
тарелку хлопнув,
Погасла: "Не люблю холопов..."
По лестнице -- в ненастье, в изморось,
В сиротское пространство вырвалась.
-- Не плачь, мой братец. Это в духе
Любви -- синонима разрухи.
***
-- Моя дорогая, моя золотая столица! -
...Еще на Арбате живут "престарелые лица".
Такого полета живут старики и старухи -
Их думы и хлопоты, нет, не о супе -- о духе!
Люблю их вечерние речи о высях и безднах,
Их были и басенки о временах затрапезных:
Их било и гнуло -- они, распрямляясь, мужали.
И лишь на закате оделись в жилетки и шали...
Как молодо держат газету негибкие пальцы!
...Мои погорельцы, скитальцы, но нет -- не страдальцы!
***
Вас положат -- на обеденный,
А меня -- на письменный...
М. Цветаева
Эта женщина с круглыми бусами,
С волосами прямыми и русыми -
Воплощенная правда, душа.
Надо быть пошляками и трусами,
Чтобы вымолвить: "Нехороша!"
О, толпа разодетая, важная,
Жадно жрущая на серебре, -
Не по вкусу тебе эта страшная
Ворожба? Или нет -- рукопашная,
Где точны, как удары, тире.
Мерить верстами землю чужбинную,
Столбенеть перед редкой рябиною,
Принимая сиротство как честь...
Надо быть несравненной Мариною,
Чтобы быть лишь такою, как есть.
***
Состарился почерк почтовый,
И время дрожит тетивой -
Не видно ль звезды путевой
Над нашей судьбой непутевой?
И просьба летит по округе,
Как ласточка или как дым:
-- Товарищи, сверстники, други,
Давайте себя разглядим!
Давайте не прятаться в норы,
Давайте не строить заборы,
А верит ь, что мы -- сыновья
И дочери -- блудные дети
Голодных и гордых небес,
И стало быть, жизнь -- не "собес",
А воля -
моя и твоя...
Мы -- дочери, мы -- сыновья,
И есть еще звезды на свете!
***
Будет, будет чай вприкуску,
Штоф, печенье, трень да брень...
Синюю простую блузку
Я надену в этот день.
Будет, будет подоконник
Весь в ромашках полевых -
Говорит соседкин сонник,
Что ко мне грядет жених.
Ну, гряди! Я так устала
В одиночку славить мир...
Тонко-тонко режу сало,
Ровно-ровно режу сыр.
А когда просею душу
Сквозь большое решето,
Обнаружу: очень трушу, -
Но не струшу ни за что.
Бабочкой летает веник,
Пляшет по клеенке пряник,
Выдумка звенит струной...
-- Дверь открыта, современник,
Жизнь распахнута, избранник
(Я напрасно верю в сонник:
Не жених, а так -- поклонник),
И бессребреник, и странник,
Скрытный, пристальный, родной...
***
-- Зачем ты занят нелюбимым делом
И примостился ближе к пирогу? -
...Березы черно-белые -- на белом,
Но синем, ибо сумерки, снегу...
Все кончено! Уписывая ломти,
Шестеркой вейся около туза.
-- Деревья ненаглядные,
пойдемте
Куда глаза глядят... -- Глядят глаза
В просторную прямую перспективу,
Где вечереют желтые огни.
Нет!
Я не растеряю душу живу,
Как в три ее погибели ни гни.
Идем: береза, я, еще береза
И снова я... Поди меня осиль!
...И только вот на голос паровоза
Нет-нет а вздорогну: "Господи, не ты ль?"
***
Что судьба? Это узел смятений:
Ужас детства, и ливень осенний,
Смерть отцова, и блоковский гений,
И желанье подняться с колен,
Чтобы стать человеком Вселенной,
И гармоника в пьяной пельменной
На окраине города N.
Это -- путь, потому и бесценный,
Что погибелью платишь за крен!
***
Взгляд беззлобен и сощурен,
И лучист не по годам...
Как сказал поэт Жигулин:
-- Эту тему не отдам!
Эту страшную, большую,
Стынущую Колыму
Никогда не затушую,
От себя не отниму.
Сдавленные -- громче крики.
Раскаляя алфавит,
В этой неречистой книге
Каждая строка болит.
-- Кто велел тебе, Воронеж,
Гнать мальчишек на мороз? -
Я не вытираю слез,
Потому что не прогонишь
Этой боли, этих туч,
Этой худощавой тени...
Но внезапно -- точно луч,
Пониманье во спасенье:
Сколько тайны в человеке,
Как тепла его рука,
Если отогрели зеки
Местного бурундука!
...И как памяти ожог
Или быль о лихолетье -
У поэта в кабинете
Прыгает бурундучок.
***
И. Ф.
Девочка-скульптор в верблюжьих носках,