— Вы знаете, наша режиссер, Вера Николаевна, считает, что кадры с вами — просто класс! — сказала Наташа. — И я тоже так думаю. Особенно на фоне этого Кохановского. Уж Пилястров — ну, такой симпатичный мужик! — крутился и так, и сяк, все уговаривал, чтобы этот гений бизнеса соизволил полминуты попозировать, раз пять к нему в кабинет бегал. В конце концов, тот соизволил все-таки. Но лучше бы мы его совсем не снимали. Мало того, что нам ни здрасьте, ни до свидания, так еще уселся с каменной физиономией и даже слова не произнес. Можно подумать, что мы к нему не с телекамерой пришли, а с фотоаппаратом. Жутко неприятный тип! Я вообще терпеть не могу этих деловых, они только о своей выгоде думают. Да вы и сами это знаете.
— В каком смысле? — не понял Совков.
— Ну, как в каком? — удивилась Наташа. — С вами-то этот Кохановский как обошелся?
— А вы знаете? — удивился в свою очередь Олег Валерьянович, с недоумением подумав: откуда эта милая, но совершенно случайная девушка знает, чем все закончилось? И вдруг он почувствовал, как нехорошо стало у него на душе — тоскливо и морозно. — Да нет, Георгий Александрович, наверное, хотел, как лучше, но обстоятельства… — забормотал Совков отчего-то извиняющимся тоном, который ему самому показался совершенно неуместным. — Сначала путч, потом все так быстро стало меняться… Просто я, наверное, невезучий. Тогда мне показалось, что вот повезло в кои то веки, а все так повернулось…
— Вы это серьезно?! — Наташа остановилась, ее ярко-синие глаза блеснули изумлением. — Вы так ничего и не поняли?!
Совков тоже остановился, причем ему показалось, что его ноги пристыли к обледеневшему тротуару.
— Да этот Кохановский вас элементарно использовал. Как самого последнего… — Наташа запнулась. — … простака. Конечно, вы это сразу не сообразили. Мне тоже в голову сходу не пришло. И даже Сергей Борисович, Пилястров то есть, никак не дотумкал. Но вот Вера Николаевна… Она у нас все влет сечет. Когда вас отсняли и вы ушли, а потом мы отсняли этого Кохановского, Вера Николаевна у Пилястрова прямо спросила: "Тот изобретатель — подстава?". Сергей Борисович, конечно, глаза вытаращил, с какой, дескать, стати? А Вера Николаевна сказала: "Ваш Кохановский ничего для него делать не будет. Ему вообще на людей наплевать, это же сразу видно". Сергей Борисович принялся уверять, дескать, все не так, да не сяк, но Вера Николаевна ответила, что это, в сущности, не ее дело, у нее свое дело есть, его она и выполняет. А где-то через месяц я в одной компании встретила Веронику, ту, что была в приемной Кохановского. Оказывается, она вовсе даже и не у Кохановского, а у его заместителя секретаршей была. А у Кохановского была своя секретарша, но она в тот день то ли зуб удаляла, то ли еще какую хворобу лечила, вот Веронику в приемную и посадили. Так вот, когда мы с Вероникой через месяц встретились, она уже в "Консибе" не работала. После путча Кохановский приказал ее элементарно выпереть. И знаете, почему? Оказывается, папаша Вероники кэгэбистом при больших погонах служил. До путча, видать, это было выгодно, а после — как раз наоборот. Я бы на месте Вероники сильно разозлилась и всем им вмазала, а она вроде как ничего, помалкивала. Может, боялась, может, заплатили ей хорошо, но только всего и сказала, что про отца, да про вас.
— Да про меня-то, наверное, было совсем неинтересно, — вдруг перебил Наташу Совков, поймав себя на мысли, что вопрос его дурацкий, и задал он его с одной единственной целью — отодвинуть куда-нибудь в сторону, по возможности развеять во времени слова, которые говорила о нем Вероника. Он уже предугадывал их суть и не хотел убеждаться в правильности своих догадок. Но Наташа его неловкого порыва не поняла, заявив с истинно юношеским азартом:
— Конечно, если бы я сама в той съемке с вами не участвовала, мне было бы по барабану. Но и Вероника, с какой стати тогда мне про вас бы рассказывала? А тут компания была большая, мы друг на друга посмотрели, Вероника и вспомнила, что мы как раз познакомились, когда вас снимали в приемной. Вы ей, кстати, понравились. Она сказала: "Славный мужик, сразу видно, жаль, что таким как раз головы и дурят". Вы ведь Кохановского сколько ждали? Несколько часов? Вот, вот, Вероника говорила, что Сергей Борисович аж весь извелся. А все, оказывается, почему? Потому что Кохановский ждал, когда мы с камерой приедем. Ему, оказывается, нужно было, чтобы вы весь из себя счастливый после встречи в приемную вывалились, а там мы бы поджидали. Ну и, понятное дело, по горячим следам все ваши радости и отсняли. И, правда, здорово получилось, мы потом монтировали — это были самые классные кадры.