— На здоровье! — Хотя вряд ли телефонный номер мог принести здоровье, разве что я был бы каким-нибудь врачом-кудесником. — Это по крайней мере интригует.
Меня бы гораздо больше интриговало, если бы в данном случае на месте Кости оказалась Валерия. Не то, чтобы я имел на нее виды, но… она чем-то притягивала. И отталкивала тоже. А такое сочетание кисло-сладкого по крайней мере интересно.
Варвара называет меня бабником, но она знает, что не совсем права. Я вовсе не бегаю за каждой юбкой, но и от юбок не бегаю тоже. Я просто люблю женщин, причем очень часто совершенно платонически. Женщины — это яркие цветы на сером мужском асфальте, правда, порой ядовитые. Не буду скромничать: женщины меня тоже любят. Как садовника, который эти цветы поливает, подкармливает и… иногда срывает. По большому счету мне все равно: блондинки или брюнетки, маленькие или высокие, я даже к женской красоте отношусь не столь трепетно, как иные мои собратья. Самая дивная красавица для меня ничто, если у нее пустая голова. Но самое главное — чтобы у нее была "изюминка". Что это такое, я объяснить не могу, да и не пытаюсь. Так же как не пытаюсь объяснить, почему в свои тридцать лет я не женат. Это дело случая (о котором я не хочу даже вспоминать), переросшего в привычку. Так вот, что касается Валерии, то "изюминка" в ней, безусловно, есть. Только я еще не понял: хочу ли я ее раскусить и позволят ли мне это сделать.
Обо всем этом я думал, распрощавшись с Маратом и принявшись варить кофе. Кофейная пена начала уже подниматься, изготовившись перелиться через край кофейника, когда вновь раздался телефонный звонок. Я взял трубку и услышал голос, который заставил меня поверить, что телепатия, вполне возможно, вовсе не выдумка.
— Здравствуйте, Игорь. Это Валерия.
— О! — воскликнул я, и это "о!" она могла истолковать как ей хочется.
Она, вероятно, истолковала это как нечто неопределенное, потому что вдруг начала оправдываться:
— Извините, что звоню домой. Я звонила вам на работу, но мне сказали, что вас нет и неизвестно, когда вы появитесь. А домашний телефон не дали, сейчас нигде не дают домашних телефонов. Я пыталась найти Варвару, но не нашла. Тогда я позвонила Косте Поспелову, и он узнал ваш номер в милиции.
— Вы прямо детектив! — сказал я.
На другом конце провода повисла пауза, вероятно, Валерия прикидывала, как воспринимать ей эти слова: в качестве комплимента или издевки? Она, похоже, предпочла нечто среднее — как простую констатацию несуществующего факта.
— Мне очень нужно вас увидеть! Очень!
Она явно волновалась, что я заметил за ней впервые, и даже не пыталась это скрыть, что для меня было просто удивительным. Мало того, в ее тоне явно сквозили интимные нотки, эдакое придыхание, во что я просто отказывался верить.
— Когда и где?
Я бы предпочел вечером у себя дома. Но высшие силы не захотели помогать мне на сто процентов, они решили ограничиться пятьюдесятью.
— Сейчас у вас дома.
Я посмотрел на часы: было пол-одиннадцатого. Забавное время для свидания, если оно, разумеется, не началось с вечера.
— Жду, — сказал я и продиктовал адрес.
Похоже, Валерия приехала на такси. На общественном транспорте, по моим прикидкам, она добиралась бы в два раза дольше. Если женщина, которая любит очень хорошо одеться и при этом работает в театре, где получает не очень хорошую зарплату, тратится на такси, то это кое-что да значит.
По поводу любви к хорошей одежде я мог бы сказать снова, когда Валерия появилась на моем пороге. На ней было платье из тонкого крепа нежно-персикового цвета, которое не только шло ей к лицу и вообще к фигуре, но и конкретно к ногам: с левого бока до середины бедра, даже чуть выше, струился разрез. Именно струился, потому что это была не нарочитая прореха, как у многих, а изящная змейка, создаваемая колыханием ткани и обнажающая нежную кожу длинной ноги. Истинный ценитель элегантности и женских прелестей наверняка бы заметил также вырез на груди: не банальное декольте до пупа, а опять же тонкий ручеек, обтекающий изящную шею и ускользающий в неведомые глубины.
Валерия была красива, взволнованна и печальна. Одним словом, слишком соблазнительна, чтобы приходить на свидание в разгар рабочего дня.