Я не стал придумывать увертюру и сходу попросил принести автомобильную сумку. Вера Аркадьевна искренне удивилась, а Сергей Павлович растерялся. Он слегка наклонил голову, как бы отгораживаясь от жены, и его взгляд передал мне вопрос: "Разве вы не хотели историю с нашей машиной сохранить в тайне?" Я сидел напротив Веры Аркадьевны, скрыться от ее взора мне было абсолютно некуда и потому не стал посылать ответный сигнал, ограничившись невнятной фразой:
— В нашем деле бывают разные повороты.
После того как я вынудил Веру Аркадьевну копаться в помойном ведре она, вероятно, решила, что не стоит анализировать мои просьбы и намерения, поскольку занятие это неблагодарное, а человек я все-таки довольно приятный, и мне лучше помочь сразу, нежели вдаваться в дискуссии.
— Сережа, принеси сумку, — попросила она, и Сергей Павлович тут же исчез из комнаты с поспешностью, несколько излишней для внимательного наблюдателя. Но Вера Аркадьевна, похоже, таковой не была.
Приспособленная Кавешниковыми для хранения автомобильных принадлежностей небольшая и далеко не новая сумка была из категории первых, сделанных специально для мужчин, дабы те не рассовывали все свое добро по карманам. У нее было два отделения, одно закрывалось на защелкивающийся замок, а другое — на "молнию".
— Значит, здесь вы храните ключи от машины и гаража? — задал я вопрос, на который заранее знал ответ.
— Да, я вам с Варварой это уже говорила, — напомнила Вера Аркадьевна, явно не собираясь упрекать меня за плохую память. — Это когда вы ключи от гаража просили. Я вам запасные тогда дала.
Я повертел сумку в руках и вернул Сергею Павловичу.
— Кстати, вы случайно не посмотрели: запасной комплект ключей у вас на месте?
— Специально не смотрел, но видел, что на месте. Он вместе с сумкой лежит в одном ящике.
— А третьего комплекта точно нет?
Кавешниковы переглянулись.
— Его никогда и не было.
— Тогда, пожалуйста, — обратился я к Сергею Павловичу, — проверьте: все ли в сумке на месте?
Вот тут бы Вере Аркадьевне самое время воскликнуть: "В чем собственно дело?". И ей явно хотелось сделать нечто подобное, но она лишь деликатно вздохнула, предоставив мне право рулить по своей дороге.
Осмотр Сергей Павлович начал с отделения, которое застегивалось на "молнию". Он вытащил оттуда документы, каждый тщательно пересмотрел и сообщил, что все на месте. Собрался было застегнуть "молнию", но вдруг насторожился и принялся шарить могучими пальцами внутри. Лицо его стало растерянным.
— Ключи от машины? — Прозвучало это с большим знаком вопроса. — Здесь нет ключей от машины, а они должны быть здесь.
— Посмотрите еще раз, — посоветовал я, но Сергей Павлович и без моих советов принялся шарить по второму разу. Хотя что, собственно, можно было не заметить в достаточно небольшом отделении?
— Не нервничай, Сережа.
Вера Аркадьевна перехватила инициативу и поступила так, как поступает гораздо меньшее число женщин, нежели это принято думать, — перевернула сумку вверх дном, открыла защелкивающийся замок и несколько раз тряхнула. Из отделения с "молнией" выпал прошлогодний чек на бензин, а из отделения, запирающегося на накладной замок, — два больших гаражных ключа, еще один довольно большой ключ (Кавешниковы тут же пояснили, что это от овощехранилища), отвертка и связка из двух маленьких ключей — от замка зажигания и от дверных замков автомобиля.
— Ну вот, а ты волновался, — произнесла Вера Аркадьевна так, словно Сергей Павлович был маленьким ребенком, ненароком закатившим мячик под диван. Но тот продолжал волноваться.
— Этого не должно быть! Ключи от машины никогда не лежат в этом отделении. Здесь откидная крышка, здесь зазор, а ключи маленькие, они могут выпасть. Они всегда лежат вместе с документами, там, где на "молнию" застегивается!
— Ну, наверное, Глеб перепутал, положил вместе с ключами от гаража, он же последним брал машину.
— Нет, Глеб всегда клал на место, — уперся Сергей Павлович.
И тут я понял, что этому дуэту необходим третий голос. Я изобразил на лице глубокое смущение и произнес с интонациями, сильно смахивающими на те, с какими на паперти выпрашивают денежку:
— Вера Аркадьевна, извините меня, пожалуйста, вы так любезно предложили мне кофе, а я так по-тупому отказался…
Как интеллигентный человек Вера Аркадьевна не нуждалась в продолжении. Более того, она, кажется, даже обрадовалась — я давал ей прекрасную возможность естественным путем прекратить бессмысленный, на ее взгляд, спор.