– Вайолет, как же хорошо, – он начал поднимать бедра, но я остановила его, прекрасно зная, что я в состоянии все сделать самостоятельно. Я села на его ноги, крепко обхватив губами головку, посасывая его. Когда я убедилась, что он уже на грани, я протолкнула его глубоко в горло, не выпуская, крепко сжимая, зная, что долго он не продержится. Я слышала его протяжный стон, и, подняв глаза, я увидела шок, трепет и безграничную страсть, от чего начала двигать головой быстрее, сжимая губы и руку, лаская его целиком.
– Черт! Черт! Возьми! – прошипел он, кончая мне в рот, позволяя мне выдоить его до последней капли. Убедившись, что больше ничего не осталось, я выпустила его изо рта. Риз казался опьяненным. Я лишь улыбнулась, поглаживая руками и покрывая легкими поцелуями его грудь и живот.
Он посмотрел на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, и с быстрым «вот дерьмо» поднялся с кровати. Минуту спустя мы уже вышли из душа, и начали поспешно одеваться, чтобы успеть в ресторан. Риз оставил меня стоять на том же месте в ванной, пообещав после ужина долгую ночь, полную любви и страсти. Он, правда, любил меня, я знала об этом еще до того, как он сказал три заветных слова. Я чувствовала его любовь в каждом его взгляде, улыбке, прикосновении, объятии. Я стояла в ванной, мысленно молилась и произносила благодарственную речь, не хуже чем на премии Оскара.
Вместо бессонной ночи занятия любовью, нам удалось лишь урвать один раз по быстрому в районе трех ночи. Брюс решил вечером побыть очаровательным маленьким монстром, и отказывался ложиться спать вовремя. Мы лежали одетыми на диване, изможденными, наблюдая, как он носился по гостиной, до тех пор, пока не уснул от усталости.
Вайолет
Весна
– БОЖЕ МОЙ! – закричала я, изучая свое лицо. Я убежала в туалет еще полчаса назад, едва почувствовав начало аллергической реакции. И вот сейчас, я смотрела в зеркало на Квазимодо. Я была похожа на вилок цветной капусты с ушами. Мои глаза затекли, и я не могла остановить чихание.
Плохо дело.
Риз постучал в дверь, и я подперла ее ногой, не позволяя ему войти, после чего закрыла на щеколду. Я вновь повернулась к зеркалу, в ванной в доме его родителей, глядя на ужас, творившийся со мной при аллергии.
– Риз, принеси мне бенадрил! – сказала я, заглядывая во все ящики, в поисках аптечки и антигистамина.
– Какого черта происходит? Все уже собрались и ждут тебя внизу, – взволнованно сказал он.
– Ничего, – ответила я, пытаясь говорить понятно. Хотя с распухшим языком это было сделать сложно.
– Милая, ты совсем не умеешь врать. Открой дверь! – приказал он, с беспокойством в голосе.
– Разве женщина не может немного побыть одна? – спросила я, с трудом произнося каждое слово.
– Вайолет, прошу тебя, открой дверь.
Я ополоснула лицо холодной водой, в надежде, что это поможет, и расправила плечи. Я говорила ему о своей аллергии, и как на зло первый приступ случился именно в тот день, когда его родители устроили вечеринку, желая поближе со мной познакомиться. Я не могла оставаться в ванной. Они все ждали меня внизу. Это будет настоящей катастрофой.
Я открыла дверь и увидела ужас на лице Риза.
– Твою МАТЬ! – воскликнул он, и с огорчением сжал мои плечи.
Ага, все было хуже, чем я думала. Я еще никогда не видела его таким испуганным. Я тут же начала плакать, а он пулей вылетел из комнаты.
Черт, я не думала, что он так быстро сбежит, стоит ему только раз взглянуть на меня в образе Шрека.
Я сидела и всхлипывала на кровати, когда Риз вернулся с упаковкой бенадрила, и закрыл дверь в комнату, очевидно, он не хотел, чтобы меня кто-нибудь видел.
– Это же просто аллергия? – спросил он, вытирая мои слезы.
– Ага, много лет мой врач уверял меня, что это пищевая аллергия, но потом он сказал, что аллергия проявляется на какое-то вещество в воздухе. И этого никак не избежать. Приступы бывают всего 3 или 4 раза в году. Прости, но я не могу показаться твоей семье в таком виде. Ты можешь отвезти меня домой.
Он обнял меня и прошептал:
– Я не оставлю тебя, даже если ты выглядишь как человек-слон на стероидах, – он не сдержал смешок, и я ударила его локтем. – Я сейчас вернусь.