— Значит, опять все запутывается, — проворчал Фокс. — Хорошенькое дельце. В этом случае круг подозреваемых значительно расширяется, и не исключено, что улики против мисс О. кем-то сфабрикованы.
— Версия о медленном отравлении тоже очень уязвима, Фоксик, — заметил Родерик. — Потому что тогда сэр Генри мог бы умереть в любую минуту, например, когда завещание было составлено не в пользу отравителя. Более того, хроническое отравление вызывает постепенную потерю волос, а не внезапное полное облысение после смерти. Я прав, Кертис?
— Да, конечно.
— Хорошо, но ведь его бальзамировали, — не унимался Фокс. — Может быть, это результат?
— Ни в коем случае, — вмешался Мортимер. — Я уже познакомил господина старшего инспектора с формулой нашего состава. Как правило, мы ее не разглашаем, но в таких обстоятельствах я решился на этот шаг. Мистер Аллен, без сомнения, поставил вас в известность, доктор?
— Да, рецепт вашего состава я уже знаю. — Кертис вздохнул. — Формалин. Глицерин. Борная кислота. Ментол. Нитрат калия. Цитрат натрия. Гвоздичное масло. Вода.
— Все правильно.
— Минутку! — всполошился Фокс. — А мышьяк?
— Вы отстали от жизни, Фоксик. — За те два дня, что вы были в Анкретоне, я кое-что выяснил. Мышьяк уже давно не применяют для бальзамирования. Да, мистер Мортимер?
— Да, — снисходительно подтвердил Мортимер. — Формалин куда надежнее и лучше.
— Так это же замечательно, — обрадовался Фокс. — Теперь есть хоть какая-то ясность — да, мистер Аллен? Если анализ подтвердит наличие мышьяка, значит, сэра Генри отравили. Никто не сможет этого оспорить. И — что тоже очень важно — убийца, полагавший, что присутствие мышьяка объяснят бальзамированием, тем самым допустил ошибку, которая будет стоить ему (или ей) жизни. Теперь уже никакой адвокат не сможет заморочить голову присяжным. Показания мистера Мортимера развеют все сомнения. Прекрасно!
— Мистер Мортимер, сэру Генри было что-либо известно о вашем методе? — спросил Родерик.
— Любопытно, что вы меня об этом спрашиваете, — вялым сонным голосом сказал Мортимер. — Да, очень любопытно. Потому что, между нами говоря, покойный проявил крайне неординарный интерес к нашей работе. Он вызывал меня к себе, и мы с ним обсудили всю процедуру его погребения. Еще два года назад.
— О господи!
— Само по себе это не так уж необычно. Клиенты его калибра нередко дают нам подробные указания. Но покойный желал предусмотреть абсолютно все, до мельчайших деталей. Он, знаете ли… — Мортимер откашлялся, — он прочел мне целую лекцию о бальзамировании. У него, видите ли, имелся некий трактат. — Он проглотил зевок. — Довольно оригинальная книжица. Очень старая. Насколько я понял, кто-то из его предков был бальзамирован по описанному там методу — замечу, что метод совершенно допотопный. Сэр Генри желал удостовериться, что мы используем сходные приемы. Когда я намекнул, что эта система, мягко говоря, устарела, он э-э… выразил такое недовольство, что, право, было даже неудобно. Да, очень неловкая была ситуация. Он настаивал, чтобы э-э… в его случае мы применили лишь тот метод. Как он заявил, он мне приказывает.
— Но вы не согласились?
— Должен признаться, господин старший инспектор, что я… э-э… ситуация была чрезвычайно неловкая. Он так разволновался, что мне стало тревожно за его здоровье. И, признаюсь, я пошел на компромисс. Я… э-э…
— Вы согласились?
— Я бы с радостью отказался от этого заказа вообще, но сэр Генри и слушать не желал. Он заставил меня взять эту книжицу с собой. Позже я вернул ее назад по почте с короткой запиской: только несколько слов благодарности и никаких комментариев. Он послал мне письмо, в котором подчеркнул, что теперь я знаю, как действовать, когда придет срок. Затем… э-э… срок пришел, и…
— И вы, ничего никому не говоря, применили ваш собственный метод.
— Это был единственный выход из положения. Другой вариант с технической точки зрения просто невозможен. И нелеп. В тот состав входят такие абсурдные компоненты. Вы себе даже не представляете.
— Главное, чтобы в своих показаниях вы подтвердили, что мышьяком не пользовались, — сказал Фокс. — Правильно, мистер Аллен?
— Честно говоря, мне не хотелось бы выступать с показаниями на процессе такого рода. — Мортимер вздохнул. — У нас ведь работа деликатного и, я бы сказал, особого свойства. Подобная реклама нам чрезвычайно нежелательна.
— Возможно, вас даже не вызовут в суд, — сказал Родерик.
— Не вызовут? Но, если я правильно понял инспектора Фокса…
— Еще неизвестно, как сложится. Не падайте духом, мистер Мортимер.
Мортимер что-то уныло бормотнул себе под нос и задремал.
— А что слышно насчет кота? — спросил Фокс. — И как там пузырек из-под лекарства?
— Ответ пока не поступил.
— У нас и так дел по горло, — пожаловался Кертис. — А тут еще вы с вашими котами! Результат должен быть сегодня, до вечера получите. Кстати, а при чем здесь кот?
— Пусть вас это не волнует, — пробурчал Родерик. — Вы лучше спокойно и объективно проверьте материал на реакцию Марша — Берцелиуса. Не удивлюсь, если придется провести и спектральный анализ.
Доктор Кертис в это время пытался разжечь трубку, но тут вдруг замер.
— Спектральный анализ? — переспросил он.
— Да-да. И вообще, советую пустить в ход весь ваш арсенал: и хлористый аммоний, и йодистый калий, и бунзеновскую горелку, и платиновую проволочку. А главное, черт возьми, не провороньте, когда появится этакая симпатичная зеленая полоска!
— Вот, значит, как? — после долгой паузы сказал Кертис и покосился на Мортимера.
— Да, может быть и так.
— А это вписывается в общую картину?
— В том-то и вопрос.
— Когда его клали в гроб, он был лысый? — неожиданно спросил Фокс.
— Нет. При этом ритуале присутствовали и Миллеман, и Полина. Они бы сразу заметили. А кроме того, волосы никуда не делись. Мы сами убрали их из гроба, пока вы возились с Томасом.
— Так-так, — Фокс задумался, потом громко окликнул спящего Мортимера: — Мистер Мортимер!
— Э-э… Что?..
— Когда вы бальзамировали сэра Генри, вы обратили внимание на его волосы?
— Волосы?.. Да-да. — Мортимер встрепенулся, но сквозь сон еле ворочал языком. — Конечно. Мы все тогда отметили. Роскошная шевелюра. — Лицо его перекосилось в широком зевке. — Роскошная, — повторил он.
Родерик поглядел на Кертиса:
— Ну что. Похоже?
— Вы о зеленой полоске? Да.
— Простите, не понял, — беспокойно сказал Мортимер.
— Ничего, ничего. Все в порядке, мистер Мортимер. Мы уже в Лондоне. У вас еще даже будет время поспать.
Глава семнадцатая
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МИСС О
— Знаешь, Агата, дело Анкредов разрастается, как снежный ком, — сказал Родерик, когда они завтракали.
— И добавляются, конечно, только сложности?
— Пока что масса неясного. Куча фактов, но среди них много мусора. Если хочешь, могу отчитаться по состоянию на сегодняшний день.
— Только если сам хочешь. А время у тебя есть?
— Честно говоря, нет. Но, если не будешь тянуть, на пару коротких вопросов ответить могу.
— Ты сам знаешь, какие у меня вопросы.
— Правда ли, что сэра Генри убили? Думаю, да. Правда ли, что его убила Соня Оринкорт? Не знаю. Надеюсь узнать, когда получу от Кертиса результаты экспертизы.
— А если Кертис найдет мышьяк?
— Если он найдет его только в одном месте, то, значит, убила Соня Оринкорт. Если мышьяк обнаружат в трех местах, то убийца либо Соня, либо некто другой. Если же мышьяк не найдут вовсе, тогда, по моим предположениям, убийца именно тот, второй человек. Но я еще не уверен.
— Ну и кто же этот… второй?
— Подозревать одного или сразу нескольких, по-моему, неприятно в равной степени. Какая тебе разница?
— И все же, если ты не против, я хотела бы знать.
— Хорошо. — И Родерик назвал ей второе имя. Агата долго молчала.
— Но это более чем странно, — сказала наконец она. — Я даже не могу поверить.