— Мы пока еще даже не открывали дверь, — ответил Малик. — Мы позвонили сразу же, как только пришло предупреждение с ворот. Их пропустили во двор во имя сверхъестественной учтивости.
— Оружие?
— Нету, — ответил Люк. — Это вторая причина, почему их пропустили во двор. Они ничего не сказали. Стали строем. Она стоит перед ними. Ждет, как и все они.
— Какие будут предположения? — спросил Этан.
— Думаю, мы выслушаем их, — ответил Люк. — Они не союзники, но также не проявляют агрессию, по крайней мере, прямо сейчас. Они пришли к нам без оружия, и хотя она, скорее всего, не соизволит говорить ни с кем, кроме вас, похоже, они весьма заинтересованы в разговоре.
— Малик? — спросил Этан.
— Согласен.
Он поглядел на меня.
— Страж?
— Согласна. Велика вероятность того, что она хочет поговорить о том же, о чем хотим поговорить мы все.
— О погоде, — без иронии сказал Малик.
— О погоде, — подтвердила я.
— Согласен, — ответил Этан. — Заприте Дом. Я хочу, чтобы все были в полной готовности, на всякий случай. Мы будем там через…
— Две минуты, — заверил Броуди, встретившись взглядом с Этаном в зеркале заднего вида.
— Две минуты, — произнес Этан, кивнув. — Давайте будем готовы действовать.
***
Завизжали шины, когда Броуди остановил машину перед Домом.
— Готовы? — спросил Этан Люка.
— Готовы, как никогда, ведь к нашей двери пришли несколько десятков наемников фейри.
— Тогда, вперед, — произнес Этан, и звуковая система затихла.
Броуди открыл дверь Этана, и мы подошли к воротам, кивнув охранникам, которые отошли в сторону, чтобы впустить нас на территорию. В то же время Малик открыл дверь Дома и вышел первым, за ним шли Люк и Линдси, потом Келли и Джульетта.
Фейри, все как один поджарые, с вылепленными скулами и длинными, темными волосами, все одетые в одинаковый черный с головы до ног, стояли широким треугольником, вершина была обращена к воротам, широкая сторона обращена к Дому. Они создавали поразительный, образный контраст слою снега в несколько сантиметров, который покрывал газон.
Они расступились, когда мы приблизились, распределяясь вдоль тротуара с математической точностью. И когда их последняя линия разделилась, она повернулась к нам лицом.
Она стояла перед этой линией фейри, словно совершенное видение. Ее кожа была молочно-белой, волосы длинные, волнистые, пшеничного цвета, увенчаны нежным венком из белых цветов. Ландыши, совсем как в моем букете. На ней как обычно было прозрачное белое платье, которое практически не скрывало ее роскошное тело.
Но что-то изменилось. Клаудия всегда была красива, но тысячелетия, проведенные взаперти в башне, начали брать свое. Сегодня возраст и апатия, которые оставили след на ее коже, были отметены, словно постарался художник очень умелой рукой.
Она была потрясающе красива. И очень, очень опасна.
— Клаудия, — произнес Этан.
— Кровопускатель. — Она скользнула по мне полным угрозы и старой магии взглядом. — Спутница.
— Жена, — поправил Этан.
Судя по ее неоднозначному взгляду, разницы она не видела. Фейри не верят в любовь, или так говорят.
— Зачем ты здесь? — спросил Этан.
— Мир меняется. — В ее голосе прозвучал ирландский акцент, трепет, которого там не было раньше. Она протянула руку, наблюдая за снежинками, что падали ей на ладонь, а затем сдула их. Хлопья заискрились и рассеялись.
— Так мы в курсе, — ответил Этан. — Я позволил тебе зайти на мою территорию, Клаудия, несмотря на твое предыдущее предательство. Скажи мне, чего ты хочешь, или убирайся.
Не уверена, что следовало в таком тоне обращаться к опасной женщине, которая привела свою угрожающую армию. На всякий случай я положила руку на свою катану.
— В угрозах нет необходимости, — произнесла она и щелкнула пальцами в воздухе.
Что-то коснулось моей руки. Тонкая, зеленая виноградная лоза выросла из лакированных ножен моей катаны и проползла к рукоятке меча, обвивая ее, чтобы удержать на месте. На виноградной лозе появились и распустились маленькие ярко-зеленые листья, посылая в воздух запахи свежих весенних листьев и покрытых пыльцой цветов.
Это была древняя магия, магия фейри. Магия, к которой она имела доступ до того, как добровольно отказалась от нее. Она любила Доминика, настоящего злого близнеца Сета, и отказалась от своей магии, чтобы спасти его, хоть и утверждала, что фейри выше таких низменных эмоций.