«Я в норме», — пообещала я ему. «Мне станет лучше, когда с ней будет покончено. С кем ты разговаривал?»
Он прислонился к столу, скрестил руки на груди и улыбнулся.
— С Морганом, мой любопытный Страж. Он предложил любую помощь, какая нам может понадобится.
— Хорошо, — ответила я, кивнув. — Что ты ему сказал?
— Он на всякий случай отправит в Грант-Парк десяток вампиров. Еще десяток вампиров на всякий пожарный сюда. — Этан улыбнулся. — И он будет с ними, с мечом в руке.
— Хороший мальчик, — произнесла я. — В конце концов, он может стать достойным Мастером.
— Скрестим пальцы, — ответил Этан. — Тебе удалось раздобыть лодку?
Он не знал, что я хотела попросить об этом Джонаха — и не знал, где располагается штаб Красной Гвардии — но все же в его глазах был нездоровый блеск.
Я покачала головой.
— Не смогла связаться. Если я не получу быстрый ответ, то мы останемся без лодки.
— У нас есть другие планы эвакуации, — сказал Этан. — Даже если нам придется плыть, то мы свалим с этого острова.
— Если гавань замерзла, то мы можем просто пройти по озеру. Но я возьму на заметку твою идею.
Триумфальный крик Мэллори прорезал комнату, как нож, проходящий через глазированный торт.
— О да! — провозгласила она, подпрыгнув, чтобы дать «пять» своему мужу.
Мы подошли к ним.
— Вы все выяснили? — спросила я. — Уже?
Мы перешли к столу, где Мэллори разложила страницы по группам в два ряда, по четыре или шесть листов в каждом.
— Потребовалось извернуться и кое-что переставить, — ответила она. — Когда развороты оторвали от основного текста, их еще и перемешали друг с другом, поэтому нам пришлось их перебирать. — Она указала на шесть страниц прямо перед нами. — Это развороты со страницы Эгрегора.
Мы с Этаном, нахмурившись, посмотрели на страницы. В отличие от основного текста рукописи, эти страницы состояли в основном из рисунков пером, бумага и чернила давно обесцветились, даже на ярких цветовых оттисках в центре. Но если рисунки должны были что-то символизировать, я этого не поняла. Они были похожи на беспорядочные каракули без легко узнаваемого земного шара и человеческих фигур, которые мы видели на главной странице.
— Мне ничего не разобрать из-за ужасной манеры писания Портного, — сказал Этан, подбоченившись, пока просматривал страницы.
— Он бы явно не получил награду за рукописание, — согласился Катчер.
— Портной явно не хотел, чтобы кто-то работал с его гримуаром, — сказала Мэллори. — Иллюстрации работают по тому же принципу, что и слова; им нужен такой же перевод. Но нужно расположить их в правильном порядке.
— Моя очередь, — произнес Катчер, а затем встряхнул руками, готовясь. Он протянул руку и повернул страницу в правом верхнем углу на девяносто градусов по часовой стрелке. Потом он повернул страницу в нижнем левом углу на девяносто градусов против часовой стрелки, сделав символ в воздухе над рядом изображений.
Как и в случае с текстом, штриховые рисунки начали перестраиваться сами по себе — не только прерывистые линии меняли размер и положение, но и весь рисунок перестраивался, собирая себя в целое, пока в воздухе мягко вибрировала магия.
И от того, что там было изображено, комнату накрыла тишина.
Там была искра со страницы Эгрегора, а рядом с ней то, что выглядело как сложное расположение алхимических символов. А после этого, предположительно созданная влиянием алхимии на волшебный дух Эгрегора, была изображена большая форма, похожая на животное, которая нависала над спящей деревней. Искра Эгрегора смотрелась практически точкой в центре его широкого и шероховатого лба.
— Она собирается дать Эгрегору физическую форму, — тихо проговорила Мэллори.
— Мы говорили, что она хочет оружие, — сказал Катчер. — Кого-то, кто будет сражаться за нее. Мы были правы.
— Как она смогла это сделать? — Голос Этана был напряженным от беспокойства.
— Это действительно было умно, — ответила Мэллори. Она перешла к следующему ряду изображений, переместила их в разные позиции и сотворила еще один символ. На этот раз линии перестроились в массу облаков над той же деревней.
— Она сделала это при помощи погоды? — спросила я, придя в замешательство.
— Не погоды, — ответила Мэллори. — Это случайность. — Она посмотрела на нас. — Мы думали, что облака над «Тауэрлайном» — это теплопоглотитель — что она вытянула все тепло из города, и поэтому поменялась погода, застыли озера, и все в таком духе. Но что такое тепло на самом деле?
От понимания глаза Этана расширились.
— Это энергия.
Мэллори коснулась своего носа.
— И вампир догнал. Это не теплопоглотитель, или не его главная цель. Это энергопоглотитель, потому что именно ей и является тепло — эффект солнечного излучения и все такое. Она хотела получить всю эту энергию, — Мэллори указала на животное, — потому что ей нужно сотворить грандиозную магию.
— Хорошая работа, Мэллори, — произнес Этан. — Это чертовски хорошая работа. Она хочет материализовать Эгрегора и тянет энергию, чтобы сотворить эту магию. Какую форму она выберет?
— Этого, — ответил Катчер, — мы не можем сказать. Заклинание не указывает форму. Она может выбрать любую, какую только захочет.
— Единорога? — спросила я.
— Или болотного монстра, шерстистого мамонта, белого медведя, грифона, — сказала Мэллори. — Ей просто нужно что-то, что сможет удержать магию Эгрегора и его сознание.
— Выходит, мы встречаемся с ней на Северном Острове, — произнес Этан, прошагав до книжных полок, а потом вернувшись обратно, — а она приведет монстра для сражения с нами.
— Либо она явит его позже, — сказала Мэллори. — Она может захотеть сотворить магию перед нами — немного повыделываться. И если она это сделает, у меня есть кое-что, что может помочь.
Она протянула руку и подняла что-то маленькое и круглое.
— Пудра «Color Bomb»? — спросила я, прочитав золотистую надпись сверху.
— Это регулятор. Как в машине. Я состряпала его, пока Мерит ездила в кампус.
— Регулятор? — спросил Этан. — Как выбранный чиновник[81]?
— Как регулятор оборотов, — ответила Мэллори. — Как в машине, только он для магии. У меня было не особо много времени, но, как предполагается, он должен ограничить количество энергии, которую она использует за один раз. Это может помешать ей собрать достаточное количество силы, чтобы материализовать Эгрегора.
Даже Катчер выглядел впечатленным.
— Как ты до этого додумалась?
Она улыбнулась.
— Вы не захотите слушать полный процесс, который отклонялся от темы, но я додумалась до этого на девичнике. Ну, отчасти. Я думала о том, каково это — ездить с водителем, и задалась вопросом, что если бы Этан снабдил свою машину каким-нибудь регулятором, чтобы Броуди мог ездить только на разумной скорости, типа, в целях безопасности. И тогда я подумала: «нет, это может помешать, если ему нужно будет быстро от кого-то смываться, и это нехорошо». А потом я начала думать о других видах регуляторов или о том, что действует как регуляторы — например, как духовки могут нагреваться только до определенных температур, и о производстве товаров, быстро выходящих из строя, и почему карандаши именно такой длины, какой есть, а не какой-нибудь другой, потому что они прослужили бы дольше.
— Твой разум — странный маленький лабиринт, — сказала я.
Она ухмыльнулась.
— Иногда хаотичность приходится кстати. Не всегда, но иногда бывает.
— Отлично придумано, — произнес Этан. — Ты очень хорошо мыслишь. Это дает нам еще одну линию обороны. — Он посмотрел на Катчера. — Тебе нужно рассказать Чаку, а он должен предупредить ЧДП.
— Понял, — ответил Катчер, доставая свой телефон.
Этан посмотрел на часы, этим мы часто занимались в последнее время, а потом поглядел на меня.