Зачем надо выходить за пределы понятия «человек», выдумывать какого-то сверхчеловека?! Ведь в этом понятии есть всё, что надо для дифференциации людей. Одних мы называем маленькими, простыми людьми. Других называем людьми с большой буквы, выдающимися, великими и т. д., и т. и. Гуманизм противоречив в своей основе. С одной стороны, он выступает за равенство всех, т. е. с его точки зрения все люди — ЧЕЛОВЕКИ. С другой, он предоставляет каждому право быть лучшим, быть Человеком с большой буквы.
Зачем надо унижать всё человечество, зачем выводить его за пределы достойного, подвергать остракизму, ставить на колени перед неким всемогущим сверхчеловеком? Ясно, что такая позиция сильно отдает антигуманизмом.
А. П. Чехов о пристрастии некоторой части интеллигенции ко всему анормальному
Еще А. П. Чехов подметил пристрастие некоторой части интеллигенции ко всему анормальному. Вот фрагмент его повести:
«— А почему ты знаешь, что гениальные люди, которым верит весь свет, тоже не видели призраков? Говорят же теперь ученые, что гений сродни умопомешательству. Друг мой, здоровы и нормальны только заурядные, стадные люди. Соображения насчет нервного века, переутомления, вырождения и т. п. могут серьезно волновать только тех, кто цель жизни видит в настоящем, то есть стадных людей.
— Римляне говорили: mens sana in corpore sano (в здоровом теле здоровый дух).
— Не все то правда, что говорили римляне или греки. Повышенное настроение, возбуждение, экстаз — все то, что отличает пророков, поэтов, мучеников за идею от обыкновенных людей, противно животной стороне человека, то есть его физическому здоровью. Повторяю: если хочешь быть здоров и нормален, иди в стадо».
— Так отвечал призрак черного монаха находившемуся в галлюциногенном бреду Коврину. Последний — герой повести А. П. Чехова «Черный монах» (1893 г.). Писатель отобразил в этих немногих фразах позицию известной части интеллигенции. Он, как видим, негативно относился к такой позиции. А вот уже его младшая современница, писательница Зинаида Гиппиус презрительно отзывалась о Чехове: «он слишком нормален». К сожалению, этот дух ницшеанства распространился в XX веке как зараза. До сих пор он дает о себе знать во многих явлениях культуры… Появились в большом количестве люди, которые стали пропагандировать вседозволенность. Она, в частности, воплощается в неумеренной проповеди толерантности, терпимости, принявшей уродливую форму уравнивания прав гетеросексуалов и гомосексуалов. Или в откровенном тезисе «всё дозволено», который выдвинул современный философ науки Фейерабенд. Этот тезис довольно-таки странный. Он звучит как антитезис утверждения «не всё дозволено» или любимой фразы религиозно настроенных начальников «если Бога нет, то всё дозволено» (из романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»).
И тезис («всё дозволено»), и антитезис («не всё дозволено») одинаково неприемлемы для нормального человека. В них есть что-то унизительное для него как деятеля-субъекта, как хозяина жизни. Что человек — ребенок, подчиненный, раб, чтобы ему что-то было дозволено или не дозволено?!
Герой другого чеховского рассказа унтер Пришибеев оправдывал свои пришибеевские действия тем, что нельзя народу дозволять, чтобы он безобразил. Слова «дозволять», «не дозволять» — из лексикона не в меру ретивых начальников, «законников», добровольных опекунов и командиров. С их точки зрения всё, что не дозволено, — запрещено, неприемлемо. С человеком в таком случае обращаются как с ребенком или того хуже, как с рабом.
На одном полюсе мы видим вот это: обращение с людьми как с детьми, подчиненными, рабами (кто-то им дозволяет или не дозволяет).
На другом полюсе («всё дозволено») мы видим расшалившегося-распоясовшегося ребенка, взбунтовавшего раба или просто анархиста. В том и другом случае нет свободного человека, нет хозяина жизни.
Как люди представляют диалектику реальных противоречий применительно к жизни
В последние годы многие авторы в нашей стране вместо констатации реальных диалектических противоречий говорят о парадоксах, парадоксальных ситуациях. Это своеобразная плата за десятилетия господства марксистской фразеологии. Люди стараются не употреблять выражения «реальное противоречие», «диалектическое противоречие», боясь обвинения в марксизме или испытывая идиосинкразию к марксистской фразеологии.
Между тем, парадоксы, парадоксальные высказывания — это всё суррогаты представления реальных противоречий. Они нередко искажают реальную картину жизни в оправдание шатких или ложных представлений.