Главные бухгалтера на комбинате не задерживались, поочередной уволились и все замы из старого кадрового состава и Иван Николаевич направил меня к какой-то женщине, которую ему порекомендовали. Я заявился прямо к ней в кабинет на какое-то московское автопредприятие, привычно минуя посты охраны и тем самым произвел нужное впечатление. Кандидатура вполне подходила, да и мне не улыбалось подписывать бухгалтерскую отчетность пока отсутствовало иное ответственное лицо, так что я доложил по команде и Татьяну Ивановну мы приняли. Она проработала на комбинату вместе с Николаем Юрьевичем до самого последнего дня и даже поднялась еще по иерархической лестнице, став в итоге главным бухгалтером всего холдинга, уже у нового собственника. Мне это было удивительно, вспоминая какой застенчивой и тихой она всегда была на заводе, особенно на первых собеседованиях в банке и у Ивана Николаевича.
Отодвинув от себя бухгалтерские проблемы и не решив производственные по заводу №1 я обратился к изучению документации по этой самой производственной линии, полученной в лизинг, с проблемами на таможне и залогом здания у турков. Три проблемы имели вполне реальную денежную составляющую. Долг по лизингу был порядка десяти лимонов, перед таможней дважды по столько плюс перспективы изъятия самой линии. К тому же выяснилось, что саму линию так никто в эксплуатацию официально и не ввел, она числилась как неоконченное строительство, соответственно двадцать процентов НДС висели в балансе, а не были возвращены из бюджета. Вот, это вот уже точно мой хлеб!
Я написал пространную докладную записку на имя Банкира о возможности обеспечить если не возврат из бюджета наличными, то как минимум зачет пары миллионов евро в счет текущих налогов. С учетом объемов наших платежей этой суммы хватило бы закрыть все долги, а мы же давно в чеках писали аванс вместо заработной платы, чтобы не платить взносы во всякие фонды, а кроме того примерно год иметь положительное сальдо в расчетах с бюджетом. Разумеется, положительная резолюция была получена и я приступил к реализации плана, благо главный бухгалтер был назначен, что с учетом склонности Ивана Николаевича самостоятельно подписывать даже непонятные ему бумаги, позволяло мое скромное участие в этой операции оставить незримым.
Большой проблемой составление перерасчетов не стало и уже вскоре мы порадовали налоговую своим желанием предъявить НДС к возмещению. В принципе все было абсолютно законно, хотя излишний размер суммы меня беспокоил. Но все прошло нормально, правда мне от этого не досталось никаких весомых дивидендов, о чем я и заявил появившемуся в моем кабинете Виталию. Мы с ним в последнее время практически не пересекались, он занимался своими вопросами в другом офисном здание, а общаться по иным поводам у меня совершенно не было желания. Михаил бросил попытки перековаться в эффективные менеджеры и меня больше ничего не связывало, да и почти не обязывало.
На душе зачастую было муторно. Один, черте где, если от дома считать. Семья далеко, а средств кататься туда едва хватало на пару раз в месяц. Сказать, чтобы резко возросло финансовое благополучие тоже было нельзя, да еще я и экономил на всем. В сравнение с милицией как-то и статус мой понизился. Хоть удостоверение я еще не сдал, но пообещал это сделать, а значит и ездить придется по правилам и в метро-электричке платить и вообще вести себя по-другому. Хватало причин, чтобы расстроиться.
Отдыха тоже практически никакого, хотя вроде и старались развлечься. Шесть дней на заводе, по субботам выпивка с товарищами. В воскресенье немного погулять. За все время один раз, еще в «Жулебино», сходил в ночной клуб, утащила подружка Виталия, но в Москве без денег это тоже не слишком. Концерт, хоккей, санаторий с баней – вроде каждое воскресенье досуг имелся, но не радовал. Ради этого стоило все бросать? Вопрос я задавал себе слишком часто, вот только возвращаться тоже было некуда.
Я довольно резко заявил Виталию о желание вернуться домой, так как получаемая зарплата, хотя и была неплохой по меркам нашего города, но никак не соответствовала по-моему субъективному мнению моей должности и вкладу. Когда буквально через пару часов меня пригласили в банк и выдали премиальные, у меня впервые закралась мысль, что с моим кабинетом не так все просто. Вообще желание знать мнение подчиненных похвально, Банкир никогда не скрывал, что также знает о прямой линии связи с высшим начальством и неоднократно пользовался этим для высказывания собственного мнения в то время, когда был отлучен от личного доступа. В тот момент экстренная связь сработала в мою пользу и я получил определенные финансовые предпосылки оставаться в Москве.