Отдельная история касалась получения бюджетного кредита, после увольнения Николая Ивановича этот вопрос также был поручен мне. Вероятно по причине подходящего внешнего вида и фамилии, в которое несведущие могли разглядеть некое несуществующие, но возможное родство с правильными чиновниками. Для оформления полумиллиарда мне потребовалось подготовить пару листков бумаги с соответствующими формальными заклинаниями и собрать на обратной сторону с десяток подписей. Я метался по правительственным зданиям и познакомился с кучей влиятельных чиновников, которые имели какую-то зависимость от Банкира. Самым четным из них оказался начальник какого-то Департамента заявивший мне с искренним и добрым лицом: «Казбек – честнейший человек!» и примерно пояснивший мне с какого кабинета следует начинать мои хождения. Его физиономия предполагала существенные отклонения в понимание данного понятия с общепринятыми нормами.
Самым сложным был начальный этап – следовало распечатать подготовленный текст на типографском бланке с синим вензелем вверху. Я две недели проторчал возле приемной, но так и не понял, почему никто не торопится выполнять указание лица, указанного на табличке у входа. Когда я осмелился доложить о проблеме Казбек рассмеялся мне в лицо: «Так им надо десять тысяч долларов отдать!» Я не мог взять в толк, с какого перепуга для исполнения распоряжения начальника подчиненные требуют какой-то оплаты, но он вновь разъяснил все предельно четко и с уверенностью в собственной правоте: «А ты хочешь, чтобы он им лично зарплату платил?»
Что-что, а правила игры он знал в совершенстве, не зря пробился почти на самый верх. В случае неизбежности он им следовал, пользуясь любой допущенной по пути оплошностью. Если он не заплатил сразу, получить с него не представлялось возможным, хотя и слово «нет» отсутствовало в его лексиконе. Напротив, общаться с теми, кому должен он какое-то время любил и не стеснялся, но все, что можно было от него добиться – это получение еще одного не подразумевающего оплату заказа. Если сверхзадаче не получала реализации, подобраться к телу становилось нереально.
Основная часть согласований была получена после звонков из приемной Банкира, но для пары верхних в списке пришлось подключиться лично Казбеку, который на этих визитах охотно демонстрировал свою загипсованную лапу для демонстрации своих бескорыстных намерений. В итоге все необходимые фамилии были подтверждены замысловатыми автографами и утративший первоначальный блеск новизны документ подготовлен для проставления итоговой, решающей и столь желанной подписи, но тут произошло непоправимое.
Началось все с пробного шара, закинутого Банкиром для проверки уровня контроля за вверенным ему имуществом. Наш торговый центр, с уровнем выручки в размере бюджета моего родного города, полностью принадлежал Банку, а его номинальный капитал составлял всего-то сто тысяч рублей. Казбек решил слегка, всего-то на треть, увеличить уставной капитал за счет собственных вложений. Он провел это решение возглавляемого лично Совета директоров, как-то простимулировал и склонил подписать директора, того самого сына ректора с сумасшедшей зарплатой, и стал счастливым обладателем существенной доли в капитале центра. В сравнение с операциям на заводе это было еще более-менее изящно, так как и сам банк процентов на восемьдесят был оформлен на него лично или подставных граждан, но имелась существенная разница – банк не был его по сути и решение о получение части Торгового центра не имело не то, что одобрения, а даже уведомления в верхах.
Вот тут-то и началось падение падишаха. Появились какие-то слухи о поданном в МВД заявление неизвестного лица, якобы о причиненном ущербе акционерам банка. Все они были известны, всего-то было чуть больше десятка, но никто в содеянном не сознался. Про «рейдерские захваты» тогда многие слышали, но еще даже в кино тема не была раскрыта. Возможность полного игнорирования законодательства в моем юридически подкованном окружение отвергалась полностью. Немного пошумели насчет этого, да и подостыли. Вроде и было какое-то дело, но внешне все было более-менее тихо и спокойно. Вот только визиты в Правительство прекратились, да на Новый год было выдано приглашение, переданное через меня без лишних церемоний, без необходимого в подобных случаях пропуска на автомашину, что фактически означало черную метку. Ну не пешком же ему было туда являться!
Постепенно выяснилось, что для приведения состояния дел в холдинге в требуемое состояние была привлечена восходящая звезда придворного рейдерства, по иронии судьбы – человека той же самой, редкой кавказской национальности, что и наш Банкир. Одновременно с историей раскулачивания Казбека Казбековича развивалась и ставшая куда более громкой эпопея сведения судебной и правоохранительной системы к инструменту пересмотра итогов первоначального накопления капиталов путем изъятия нефтяной компании у одного из олигархов. Схожих штрихов было множество. В те времена исходные данные для возбуждения уголовных дел, главной целью которых был передел собственности, имели все же под собой некие реальные основания. Олигарх уклонялся от уплаты налогов, причем по общепринятой схеме регистрации однодневок на Байконуре, освобожденном от уплаты налогов, а Банкир попытался перевести на себя часть торгового центра, также соблюдая внешние признаки законности. Дальнейшее развитие ситуации зависело от поведения жертвы – в случае согласия на возврат неправедно нажитого можно было получить что-то взамен, при ином развитие ситуации последствия были менее оптимистичными.