Один из примеров какодемономании — психоз Виндиго, редкая болезнь индейцев алгонкинов, живущих на севере Канады. Заболевание интересно тем, что связано еще с одним видом сказочных существ — с людоедами. Конечно, людоеды не совсем герои легенд — на островах Полинезии и в других местах люди веками занимались каннибализмом не столько из-за голода, сколько из религиозных соображений (считалось, будто сила и удача съеденного врага переходит к тому, кто им пообедал). Но народы Европы и Америки не ели ближних своих со времен каменного века. А сказки про людоедов рассказывали. Алгонкины говорят так: в лесной чаще живет страшное чудовище Виндиго. Оно высотой около 5 метров, его совиные глаза налиты кровью, метровые ступни заканчиваются единственным пальцем с длинным когтем, огромная пасть полна острых зубов… Этот красавчик питается человеческим мясом, и, что самое обидное, его невозможно убить! Если охотник из племени алгонкинов не возвращается с охоты, считается, что его убил и съел Виндиго. Но самый большой вред, который причиняет Виндиго, — это то, что время от времени он вселяется в кого-нибудь из алгонкинов. Заболевание протекает так: кто-то из охотников, случайно или по неумению, раз от раза хуже охотится и не может прокормить семью. Это для индейцев позор и самая большая личная неудача, какую только можно вообразить. И Виндиго наказывает неудачника — вселяется в него и побуждает есть человеческое мясо. Больные психозом Виндиго нападают на членов своей семьи и могут расправиться со всеми родственниками. Они верят, что потеряли контроль над своими действиями, и иногда сами просят убить их. Это очень тяжелое заболевание. К тому же там, где живут алгонкины, практически нет психиатров, сам индеец вряд ли поедет из тайги за сотни километров к врачу.
Многие сказки и легенды прошлого имеют медицинскую подоплеку. Даже приворотное зелье! У всех народов есть рецепты: какую травку, собранную в полнолуние или на рассвете, надо заварить, да сколько настаивать, да с каким приговором дать выпить добру молодцу, чтобы он, наконец, заметил красну девицу (естественно, заметишь, если она тебе ковшик с противно пахнущим чайком сует, или «незаметно» сушеную травку в ворот рубахи вшивает, или пучок цветочков на матицу — потолочную балку — кладет). Я всегда считала, что травки тут ни при чем. Просто когда один человек любит другого, то он не только наговорами пользуется, но и просто старается дать понять любимому, что тот ему небезразличен. Любовь вызывает любовь — а приворотное зелье тут ни при чем. Но вот в последнем издании книги «Здоровый и больной мозг человека», написанной замечательным современным нейрофизиологом академиком Н. П. Бехтеревой, приведен текст ее лекции. И там читаем: «Любовь, с точки зрения мозга, — это что-то похожее на невроз, что-то имеющее и анатомическую, и биохимическую основу. А отсюда вполне существовали и могут существовать приворотные и отворотные зелья. Это химия». То есть существуют структуры мозга (лимбические структуры, кора больших полушарий головного мозга и другие), благодаря которым человек испытывает любовь. Эти структуры регулируются по-разному — в том числе и химическим путем. Особые химические вещества — медиаторы — участвуют в проведении сигнала (импульса) от одной структуры к другой. Особые химические вещества — гормоны — напрямую воздействуют на разные железы организма. И значит, теоретически можно подобрать такое химическое средство, которое будет вызывать любовь? Сделать настоящее приворотное зелье? Вот это да!
Глава 21
Медицинская загадка «Сикстинской мадонны», или Чем болел Александр Македонский?
Врач — это не совсем профессия. Это образ жизни, это мировоззрение, это почти религия. Врач на все смотрит с медицинской точки зрения. Иногда это мешает ему в повседневной жизни. Но иногда, благодаря такому «медицинскому» взгляду, можно увидеть больше даже в тех отраслях, которые вроде бы с медициной не связаны.
Например, довольно часто врачи ставят диагнозы людям, которые были изображены на картинах сотни лет назад. Конечно, проверить невозможно — эти люди давно умерли. Но предположения интересны. Достоверность им придает то, что художники прежних времен питали огромное уважение к медицине — они рисовали «похоже» и потому стремились изучить анатомию. Более того, в Европе XIV–XV веков врачи и художники нередко совместно работали над медицинскими текстами. Гравюры для трудов великого анатома и врача Андреаса Везалия делал ученик Тициана Ян Стефан ван Калькар. Книгу известного медика Реальдо Коломбо, друга и лечащего врача Микеланджело, оформлял еще более известный художник Паоло Веронезе. Рисунки к анатомическим сочинениям делали Альбрехт Дюрер и Леонардо да Винчи. На Востоке было то же самое — художник Будда Апти сделал 10 тысяч красивейших иллюстраций для «Атласа тибетской медицины», написанного Дэсридом Санчжай-Чжамцо (XVII век).