В нескольких блестящих статьях и в устных выступлениях Гексли не оставил камня на камне от надуманных аргументов Оуэна. В статье «О зоологических связях человека и низших животных» (1860 г.) Гексли показал, что третья доля была описана еще в 1825 г., причем не только у антропоида, но даже у павиана. Это сделано в Англии при описании коллекции Хантера. Ее каталог, писал Гексли, составил один авторитет, «который профессор Оуэн, я уверен, примет как неоспоримый», ибо он был составлен не кем иным, как самим Оуэном... Далее Гексли привел литературу, свидетельствующую, что то же образование мозга установлено у гиббона и шимпанзе.
Затем Гексли показал, что и задний рог бокового желудочка и «птичья шпора» вполне четко описаны видными анатомами Тидеманном, ван дер Кольком, Вроликом и Томпсоном. Т. Гексли и сам был авторитетным анатомом. В статье «О мозге Ateles paniscus» (1860 г.) на основе собственных исследований он отметил, что упомянутые признаки обнаружены им даже у южноамериканской обезьяны. Гексли не отказал себе здесь в удовольствии сделать иронический комментарий к поискам Оуэна: птичья шпора не только существует у этой обезьяны, но и относительно больше, нежели у человека...
После того как он доказал, что названные мозговые образования вовсе не являются присущими только роду Homo, человеку, он предоставил читателю самому решить судьбу придуманного Оуэном подкласса Archencephala, который зиждился на существовании именно этих отличительных признаков.
Ч. Дарвин высоко ценил участие Т. Гексли в защите дарвинизма от нападок. Он писал ему о необычайной важности показать миру, что передовые люди не боятся высказать свое мнение, и с присущей ему скромностью добавил, что без такой помощи его книга «абсолютно ничего не сделала бы».
Нелегко судить в наше время о причинах грубых ошибок Оуэна, столь крупного специалиста-анатома. Нельзя исключить, что «британский Кювье» был сознательным противником атеистических «выпадов» Гексли, такое допущение, в частности, делает упоминавшийся профессор У. Ирвин. Возможно также, что Оуэн был «пассивной» жертвой идеологической обстановки своего времени и своих же теологических взглядов. Но в любом случае остается фактом, что оппозиция Оуэна по отношению к Гексли, отнюдь не продиктованная только личной неприязнью этих ученых, как считают некоторые зарубежные авторы, сыграла в истории приматологии вполне реакционную роль. Особенно если учесть, в каких условиях «дарвинскому бульдогу» приходилось сражаться против антидарвинистов.
Против Гексли выступил и другой классик мировой науки — наш отечественный академик К. М. Бэр (1792 — 1876), ученый с мировым именем, открывший яйцеклетку в системе размножения млекопитающих.
Напомню, что материалистические тенденции в русской науке, как известно, счастливо сказались на восприятии дарвинизма в России. Здесь сложилась первая школа эволюционистов до Дарвина — школа К. Ф. Рулье (Московский университет). Благодаря деятельности Рулье и его учеников, усилиям И. М. Сеченова, А. О. Ковалевского, А. Н. Бекетова и других труды Ч. Дарвина выходили на русском языке почти сразу после опубликования в Англии, а его книги «Происхождение человека» (первый том) и «О выражении ощущений у человека и животных» напечатаны в России в те же годы, что и на родине автора (соответственно в 1871 и 1872 г.).
Но было бы заблуждением считать, что в России не приходилось преодолевать препоны на пути распространения дарвинизма главным образом со стороны царской цензуры, представителей казенной науки, деятелей церкви. Ведь и в России профессор-натуралист П. Ф. Горянинов не оставлял человека не только в одном отряде с животными, но даже в одном классе. Дарвинист Г. Зейдлиц писал Э. Геккелю в 1868 г., что тезисы, приложенные к его диссертации, «привели в бешенство староверческий Дерпт» (имеются в виду профессора университета). В первых двух тезисах Зейдлица утверждалось, что задняя конечность обезьяны является ногой, но не рукой, и что род человека вместе с родом обезьян относится к одному семейству. Наконец, известно, что русский перевод «Естественной истории миротворения» Геккеля, где популярно излагалась теория Дарвина, в 1873 г. цензурой сожжен.
Обратимся же к К. М. Бэру. Его противоречивое мировоззрение вызывает споры и по сей день. Один из крупнейших анатомов своего времени, выдающийся эмбриолог, фактически неверующий в обычном церковном смысле, Бэр допускал до удивления угодные церкви трактовки.
Стремясь опровергнуть Гексли, Бэр подробнейше описывал анатомию обезьян, но во всех системах и органах пытался отыскать «принципиальные» различия организма человека и остальных приматов. Часто приводил он полноценные факты, и тогда его выводы полностью противоречили его же конкретным данным, отчего критика становилась и вовсе неубедительной... Но российская реакция, не отличаясь в принципе от реакции других стран, не ограничивалась одной лишь научной критикой в борьбе с материализмом в естествознании.