Он предупредил грозовое облако, чтобы оно не испугало жену, но взволновало ее легким ветерком и остудило каплями, а молнии чтобы не сверкали так грозно. Якша попросил облако утешить жену приглушенным рокотом грома, сказать ей, чтобы она дождалась мужа — ссылка скоро закончится. А после того, как весточка будет передана, облако вольно лететь дальше, наслаждаясь великолепием сезона дождей.
***
В поэме Калидасы якша отпускает кучево-дождевого гонца, напоследок говоря о своем пожелании: чтобы грозовое облако никогда не страдало от жестокой разлуки со своей возлюбленной, молнией. Но кто знает об отношениях в чужом браке? Кто может сказать, что именно поддерживает очаг их любви, или почему, казалось бы, пустячное словцо становится причиной целой бури? Вопросы эти имеют отношение к браку между грозовым облаком и молнией в точно такой же степени, как и к другим бракам. Подполковник Рэнкин первым бы подтвердил, что внутри грозового облака ничто не располагает к трезвомыслию и взвешенным оценкам. Посреди всей этой свистопляски очень трудно предсказать, когда и где сверкнет очередная молния. Что делает последнюю весьма непростым объектом для научных исследований.
Кучево-дождевые облака во всей своей красе.
А вот природу грома, наоборот, изучили довольно хорошо. Это не звук «сухого испарения», производимый множеством остывающих облаков, сталкивающихся с соседними облаками, как утверждал Аристотель. И не воздух, резонирующий вроде органной трубы, когда одно облако опускается на другое, — так предполагал Рене Декарт. Я с удовольствием воображаю себе ожесточенные споры между метеорологами на предмет того, является ли источником грохота Райдэн, японский бог грома и молнии. Райдэн похож на красного демона, у него острые когти, и он любит полакомиться человечьими пупками. В Японии малыши, не желая испытывать судьбу, во время раскатов грома прикрывают себе животики ладошками.
Но увы, ожесточенных споров что-то не слышно. Мы знаем, что причиной оглушительного треска и грохота является невероятное количество теплоты, выделяемой при вспышке молнии. Вспышка моментально нагревает воздух до 27 000 °C. Это в четыре раза выше температуры на поверхности Солнца, а процесс занимает всего несколько миллионных долей секунды, завершаясь взрывным расширением воздуха вокруг вспышки. Которое мы принимаем за вспарывающий воздух раскат грома.
Мы еще не постигли процесс образования молнии до мельчайших деталей, нам известны лишь общие моменты. Однако основные принципы понятны. Молния — это электричество, проходящее через воздух, а возникает она под действием областей разных электрических зарядов, влияющих на облака.
Образование заряда в кучево-дождевом облаке можно к какой-то степени сравнить с образованием электростатического заряда на вашей одежде во время хождения по синтетическому ковру. С волокон ковра на обуви собираются электроны, что и вызывает зарядный дисбаланс между вами и окружающей средой. Когда вы прикасаетесь к проводнику, скажем, к дверной ручке, отрицательный заряд в виде искры уходит от вас через пальцы.
Кучево-дождевое облако обходится без обуви, однако оно способно создать зарядный дисбаланс, вызываемый столкновением крупных градин и более мелких ледяных частиц внутри сильных завихрений грозовой тучи. Когда градины и частицы льда сталкиваются, первые забирают у последних электроны (заряженные отрицательно). Таким образом, на градинах накапливается отрицательный заряд, ну а более мелкие частицы льда соответственно остаются с положительным зарядом.
Восходящие конвекционные потоки облака поднимают частицы льда, а более тяжелые градины опускаются. Так что для создания зарядного дисбаланса кучево-дождевому облаку нет никакой надобности в синтетическом ковре.
Состояние, при котором заряды в облаке разделены, едва ли можно назвать «стабильным» положением дел. Мощные конвекционные потоки в самом средоточии кучево-дождевого облака приводят к супружеским трениям, и все идет к вспышке — той самой, которая принимает вид масштабного перераспределения электричества.
***
Когда я был маленьким, наша семья жила в многоквартирном доме с видом на крыши Восточного Лондона. Подобные дома-башни всегда были замечательными пунктами для наблюдений за облаками; когда поздно вечером случалась гроза, я вовсю пользовался таким удобным местоположением. Становясь в темноте между занавеской и холодным оконным стеклом, я вглядывался через ливневый шквал в самую бурю, пытаясь угадать в неразберихе вихревых потоков дождя и туч, где сверкнет очередная молния. Но куда бы я ни смотрел, поймать вспышку молнии мне так и не удавалось.