Через несколько дней я сидел с правителем аль-Ахваза в его дворце на берегу Дуджайла, когда мы увидели, что со стороны аль-Мамунии к нам движется множество солдат. Правитель перепугался, подумав, что это кто-то идет снимать его с должности. Но слуга, которого он послал разведать, в чем дело, вернулся с сообщением, что это управляющий госпожи матери халифа, Тогда мы сели в лодку правителя и переправились на другой берег, чтобы встретить управляющего. А тот, подъехав, спросил у правителя, где ему найти Ибн Аби Аллана. Я ответил, что это мое имя. Он меня совсем не знал, да и я знал его плохо. Тогда управляющий велел мне подняться и, к удивлению правителя и всех присутствующих, возвысил меня над всеми ними, а потом сказал правителю: “А теперь мне нужен Ибн Кудайда”. За ним послали, и, когда он появился, управляющий приказал заковать его в кандалы и сказал мне: “Абу-ль-Касим, возьми над ним власть!”
Правитель спросил меня, к чему вся эта кутерьма, и все присутствующие подходили и подшучивали надо мной. А я ответил, что человек этот вынудил меня так поступить.
Итак, этот человек оказался в моих руках. Я отправился домой, а управляющий матери халифа переправился вместе со мной через реку, и я поднес ему подарки, достойные его положения, а он вручил мне бумагу на право управления теми землями начиная со следующего дня.
На третий день он отбыл, увозя с собой еще одно подношение в тысячу динаров, а я без особой охоты принялся пытать Ибн Кудайду в моем доме и получил от него таким образом деньги и для матери халифа, и для ее катиба, и для управляющего, а потом покрыл свои расходы на прием управляющего и на подношения ему. Через несколько месяцев я освободил Ибн Кудайду и отпустил его домой, а он к тому времени оказался кругом в долгу, так что ему пришлось распродать часть своих владений, к тому же он был глубоко унижен и подавлен. А я занялся делами управления и к концу года обнаружил, что доход мой составил десять тысяч динаров. Увидев, что предсказания старика, приходившего ко мне во сне, сбылись, я отдал эти деньги на хранение меняле, не внеся их ни в свои доходы, ни в расходы. А на следующий год цены упали, и я потерял столько же денег, так что мне пришлось пустить в ход сбережения предыдущего года, чтобы покрыть убыток. А на третий год оборот получился точный, без прибыли и без потерь.
Приведя в порядок доходы с доверенного мне поместья, я написал катибу госпожи матери халифа, прося освободить меня от моей должности. Я понимал, что Ибн Кудайда уже достаточно наказан судьбой, чтобы снова взяться за это дело, да ему его теперь и не доверили бы. Однако катиб матери халифа не хотел отпускать меня и требовал, чтобы я возобновил договор, а Ибн Кудайда строил козни, побуждая его настаивать на этом несправедливом требовании. В конце концов он послал за мной одного из высших чиновников из числа служивших госпоже-матери. Этот человек прибыл в лодке. Я же испугался тех, кто прибыл с ним, опасаясь, что меня могут схватить, пытать и что тогда мне уже не спастись.
Я оказал этому чиновнику гостеприимство, обращался с ним учтиво, одарил его разными подарками и дал ему пять тысяч дирхемов, что показалось ему большой суммой, и он стал мне доверять. Потом я сказал ему, что у меня большая семья и много разных дел и что я хочу устроить все свои дела до отъезда и прошу у него отсрочки на неделю, которую я смогу провести спокойно в своем доме и уладить все, что нужно, после чего буду готов отправиться с ним. Он разрешил мне сделать так, как я хотел, после чего я попросил своих братьев, деверей и помощников приглашать к себе этого чиновника и его приближенных и слуг на целый день и развлекать их вином, шахматами, пением и танцами, чтобы они не могли следить за мной. Они так и сделали, а я ночью покинул город в заплатанной одежде, на осле, в сопровождении двух рабов и провожатого, не имея при себе никаких денег, только чеки на пять тысяч динаров.
Пока я был в пути, дни этого чиновника были заполнены развлечениями, так что он ничего не знал обо мне, пока я не добрался до Васита. Тогда он засуетился и отправился вниз по реке до Убуллы, а я тем временем приближался к Багдаду и вскоре тайно вошел в него, чтобы отдаться на милость Абу-ль-Мунзира ан-Нумана ибн Абдаллаха, который был моим другом и приятелем в дни своего правления в аль-Ахвазе, когда я служил у него. Он отвел меня к Абу-ль-Хасану Али ибн Исе, который был в то время вазиром, и рассказал ему мою историю. Вазир сказал, что он давно хотел меня видеть, потому что много слышал о том, какой я опытный катиб. И он тут же бросил мне какие-то бумаги, чтобы я составил документы, что я и сделал в его присутствии, и он стал всячески восхвалять мое умение и восхищаться им.