День за днем я наблюдала, как этот подонок забирает деньги Никки, обвиняет ее в том, что она его якобы обманывает и без всяких на то причин слетает с катушек. Дошло до того, что Никки пришлось прятать свои украшения, чтобы Лайл не украл их. Я в жизни не видела, чтобы хоть кого-нибудь так изводили.
Однажды вечером я сидела на кушетке и вдруг услышала, как Лайл орет на Никки, а та плачет. Потом раздался звук удара, словно смерзшийся снежок стукнулся о стену дома. Я пошла посмотреть, что там творится, и обнаружила их обоих в ванной. Никки съежилась в углу, а Лайл возвышался над ней; локти его ходили вверх-вниз. В груди что-то сжалось, меня охватила жуткая, бессильная паника — как прежде, с Джеком. Я не допущу, чтобы такое случилось и с девушкой, которую я люблю.
Я бросилась в ванную и налетела на Лайла. Мне было не до рас-суждений. И плевала я, ударит он меня или нет — хотя он не ударил. Я была ему как сестра. Где-то в глубине своей исковерканной души Лайл еще помнил об этом.
На следующее утро он исчез. Прошло шесть дней — он так и не возвращался. Тут-то и позвонили из агентства по аренде автомобилей. По-видимому, Лайл арендовал под именем Никки «Понтиак Гранд Эм» и продал его.
— О господи, — произнесла Никки, вешая трубку. — Что же делать?
— Паковаться сию минуту, — сказала я. — И не говори этому психу, куда отправляешься.
— Я не могу, Дженна! — закричала Никки. — Я не могу просто взять и уйти.
— Я найду тебе квартиру, — пообещала я. — В конце концов, мне и самой надо где-то жить.
И тут на меня снизошло озарение. Я поняла, чего именно хочу.
— Пусть все будет как прежде! — воскликнула я. — Мы начнем все заново — только ты и я. И на этот раз сделаем правильный выбор. Будем вместе. Без парней.
Мы так боялись возвращения Лайла, что упаковались за один день. Застукай он Никки за сборами — убил бы ее, и я не сумела бы его остановить.
По пути в Голливуд я думала о прежнем Лайле. В значительной степени именно его доброта и самоотверженность помогли мне продвинуться вперед. Лайл, которого я знала, не мог бы обращаться с женщиной так, как он проделывал это с Никки. Я поклялась, что больше никогда не буду доверять мужчине. Стоило прислушаться наконец к тому, что упорно внушал мне мир: мужчинам подавай лишь деньги, власть да секс; с ними можно иметь дело, лишь свинцовым щитом оградив свое сердце.
Мы с Никки нашли двухкомнатную квартиру с чердаком, который я тотчас объявила своей территорией. Но я там никогда не спала. Каждую ночь я забиралась в постель к Никки, и мы разговаривали, пока не засыпали друг у друга в объятиях. Мы вновь были лучшими подругами. Хотя сексом мы больше не занимались: наши отношения теперь были превыше этого.
Без Джордана и Лайла жизнь у каждой из нас вступила в новую фазу. В ранней молодости Никки перенесла булимию и теперь принимала прозак, чтобы поддерживать себя в норме. Но этого было недостаточно. И она принялась лечиться водкой — которую даже не разбавляла — и малыми дозами викодина. Мы отыскали доктора, который снабдил нас огромными бутылями с пятью сотнями этих вредных белых пилюлек. Раз это было предписанное лекарство, оно не казалось отравой вроде метедрина или крэка. Да и мне викодин понравился, когда я принимала его после операции на груди, — вот я и стала глотать от случая к случаю по таблетке. А там и водку начала попивать. И нездоровый образ жизни закрутил меня снова.
Я всегда считала, что это мужчины плохо влияют на меня. Но проблема с парнями заключалась в контроле — в чьих он руках и кто как им пользуется. И это не шло ни в какое сравнение с той переделкой, в которую влипли мы с Никки. С ней проблема контроля перешла на иной уровень — мы просто отпустили тормоза. День за днем я все неуклонней превращалась в Дженну лас-вегасских времен. Но теперь я была уверена в себе. Половина мужского населения страны онанировала, грезя обо мне, а я знай себе посмеивалась. Больше никакие фокусы со мной не пройдут — и с Никки тоже. Мы ясно дали всем это понять. И взамен схлопотали вполне заслуженное прозвище: Ад на высоких каблучках.