На следующий день Сьюз сначала фотографировала меня одну, а потом мы перебрались на пляж, где мне предстояло позировать еще с двумя девушками — миниатюрным созданием по имени Эрин и опытной моделью, звавшейся Шайла ЛаВо, которая смотрела на меня так, будто хотела сожрать. Разрешения на съемку у нас не было, так что Сьюз большими белыми простынями загораживала нас от гуляющих по пляжу. Нам пришлось поливать друг друга маслом. По ходу дела Сьюз попросила Эрин брызнуть маслом на мою динь-динь. Я отпрянула.
— Лучше не надо, — произнесла я. — Может попасть инфекция.
— Отлично, — вздохнула Сьюз.
Я была уверена, что она расстроится или вытурит меня со съемок. Просто удивительно, что она уступила так легко. Никогда прежде мне не доводилось постоять за себя. Оказалось, неплохо. Надо будет еще раз попробовать. Может, в следующий раз попрошу мотель поприличней.
С Никки Тайлер.
Так все и началось. Каждое утро я вставала в пять и к семи приходила на студию, чтобы гримироваться. Не будь я так молода, мое лицо выглядело бы как черт знает что от недостатка сна. Яркая личность, талантливый фотограф, Сьюз, как я теперь понимала, все же была еще и акулой. Ее специализация — наивные молоденькие девчонки вроде меня, которые были так счастливы, попав в фотомодели, что соглашались на что угодно. Раз вонзив в меня зубы, Сьюз держала крепко. Она фотографировала меня, пока я не падала полумертвая.
Плата была — триста долларов в день, но порой Сьюз закатывала сразу по три самостоятельные фотосессии. И я представления не имела ни сколько платят за снимки ей самой, ни скольким журналам она их продает. Предполагалось, что я проведу в Лос-Анджелесе два дня, но Сьюз продержала меня там неделю, и все это время непрерывно шли съемки. Насколько я знаю, Сьюз даже пробралась в гостиницу, когда я спала, и нащелкала еще несколько кадров. Возможно, я ей так понравилась потому, что, исполненная признательности, ни разу ни на что не пожаловалась. Захоти Сьюз, чтобы я побалансировала на скале на одной ножке, я бы это сделала, потому что моя мечта наконец-то обращалась в реальность.
На третий день Сьюз запланировала грандиозные съемки с десятком девушек в огромном особняке. Сидя в гримерном кресле, я наблюдала, как одна за другой являются красотки — заносчивые, затраханные, замотанные или же задвинутые на сексе. Казалось, все они пялятся на меня и гадают, что понадобилось маленькой девочке здесь, среди взрослых женщин. А я пребывала в своем «мышином» настрое — замкнулась и, как водится, ни с кем не разговаривала. Впрочем, когда Эмма со мной закончила, все девушки смотрели на меня уже совсем иначе. Мое преображение их ошеломило. Внезапно я оказалась соперницей.
Снаружи возле дома бил мощный фонтан, струи которого взлетали на несколько метров. Мы с Эммой разговаривали, примостившись на мраморных ступенях, и тут появилась блондиночка с длинными прямыми волосами и прелестнейшими мелкими веснушками.
— Привет, Эм! — прощебетала она.
Затем она перевела взгляд на меня:
— Тебя как зовут?
— М-м… Дженна.
— А я Никки. Никки Тайлер. Ты, наверно, одна из новеньких девочек Сьюз.
С ума спятить — на меня обратила внимание фотомодель. Да еще такая броская! А ее веснушки меня просто очаровали. Во время всей съемки (включая классический кадр, где все девочки лежат рядком в шезлонгах, демонстрируя свои попки), Никки держалась возле меня, давала советы и щедро делилась сплетнями про остальных моделей. Время шло, и я становилась все раскованней — благодаря Никки. Глаза блестели, энергии прибавлялось, я начала сама предлагать позы. Чем больше я расслаблялась, чем выразительней становилась, тем энергичней подбадривала меня Сьюз сердечными возгласами типа «Да, вот так, грязная ты мелкая тварь!». Занятия танцами в подростковом возрасте сказались на моей гибкости: я сгибала ноги и спину так, как было не под силу другим моделям; Сьюз это вдохновило настолько, что она окрестила некоторые позы в мою честь: «Щель Джеймсон», к примеру, — это когда я балансировала на крестце, раскинув ноги, задница была в воздухе, а голова покоилась на колене.
Конечно, тогда, взбудораженная всем происходящим, я решила, что Никки просто симпатизирует мне как новенькой. По простоте душевной я и не поняла, что она бисексуальна как дважды два четыре. Когда нас фотографировали для сцены «девочка с девочкой», все уже было отснято — а Никки все продолжала целовать меня в губы, хотя интимные контакты между моделями не разрешались. Это не вызывало у меня ни чувства неловкости, ни возбуждения. Просто казалось, что это круто. Никки, в свою очередь, была значительно опытней и хорошо знала, что делает. Она не перебарщивала с сексуальным заигрыванием, но и дистанцию держала ровно такую, чтобы я могла уловить намек.