Силовик(закуривает) Второй раз почет с этим тарификатором. Не вечный.
Депутат Он ждал упрощения, ясно.
Силовик Да я, блядь, никогда не упрощу такого! Из чистого блаженства!
Депутат(зло усмехается) Главное, вчера, как полуангел: «все сделаем, отмолимся»…
Силовик Целокупный!
Депутат Им с утра, наверно, молитву дня сбросили. И все. Расплачут ее по своим!
Силовик Конечно…
К машине подъезжает реанимобиль, из него выходит врач в синем халате, деликатно стучит в окно.
Силовик(опускает окно) Сегодня покой.
Врач Не получилось?
Силовик Нет.
Врач Какое счастье…
Силовик Счастье. И не будет на вашей улице праздника. Никогда!
Врач(восторженно) Великолепно… изумительно… (отходит)
Силовик(поднимает стекло) Полуангелы приехали, ждали… Подвиг!
Депутат(достает из бара небольшую бутылку виски, стаканы) А чего они так беспомощны, эти тарификаторы? На них нарыдать нельзя никак?
Силовик Они Вечности подчиняются. Как на них нарыдаешь?
Депутат Тоже… (качает головой) Вечности… Какая глупость.
Силовик Не то слово. Обособили этих полувеликих, вот они и не стали мучиться.
Депутат Борьба с немучениями! (смеется)
Силовик Просто всепрощение какое-то. Обносят нас вниманием, а потом — невниманием. Хорошие, бля…
Депутат И этот сложный попался еще… Там же есть и простые, убогие ребята.
Силовик(машет рукой) Это уже закон. Не исправить.
Депутат Ладно, давай мечтать… (разливает виски)
Силовик(берет стакан, смотрит в окно) Бодрствовать некогда. У меня еще один провал.
Депутат И у меня. Ладно, будем исправляться.
Чокаются, выпивают.
Силовик Что за временная необходимость… (втягивает носом воздух, качает головой) Ни на кого нарыдать нельзя!
Депутат(убирает пустые стаканы в бар) Другой необходимости нет. Пошли, пройдемся как герои?
Силовик Да, пройтись героем неплохо.
Выходят из машины. Водитель садится за руль, откидывает сидение назад, задремывает.
Сон Виктора, водителя: Ему снится, что в единственный законный выходной, в воскресенье его родная тетя Нюра, вдовствующе проживающая в Ярославской области в деревне Горка, срочным утренним звонком просит его немедленно все бросить и приехать. «Бросай все, Витюша, лети ко мне, родимой!» — дрожит ее окающий голос в громадной, разросшийся до полукомнатной мохнатости трубки. «Что-то стряслось…» — недовольно думает Виктор, шевелясь и приятно зависая космонавтом в вертикальной, уютной постели-капсуле, где можно принимать струйный эмульсионный душ, в высокотехнологичной капсуле, уходящий ногами вниз, на седьмой этаж к мокнущим сволочам Зуевым. «Теть Нюр, а может завтра?» — «И не думай! Лети сейчас. А то поздно будет!» Виктору жутко не хочется ехать, Соня спит рядом в виде Ленки Федотовой, рядом с ней плюшево, сердечно-сосудистыми личинками шевелятся дети: Павлик и Наташа. «Опять какая-то хрень с этой тетей Нюрой, — с досадой думает Виктор, протягиваясь между Соней-Ленкой и детьми. — Я к ней всегда езжу, а не Ярослав, и не Полина, только я тяну лямку помощи, потому что я богатый, я вожу депутата государственной Думы РФ, но я не богатый, а жутко бедный, и никто не знает, что у нас осталось две с половиной тысячи до получки, Соня-Ленка варит суп гороховый третий раз, придется побомбить, как в народной песне Любэ: даешь Бомбило, даешь Хуило…» Но ехать надо, понимает Виктор, он голый, в шерстяных, каляных, вязаных все той же осточертевшей тетей Нюрой носках спускается по узкой лестнице, засранной бомжами с Живописной улицы во двор, садится в свою девятку, в которой пора менять масляный и воздушный фильтры, мгновенно долетает до думского гаража с проспекта маршала Жукова по Второму Этажу Третьего Кольца со Спецпроездом для Единороссых Водителей со Стажем, входит туда через новый КПП из авиационного черного супералюминия для Стеллз, Николай жмет ему руку и очень уважает, хоть и старше, а как же. Виктор находит свою машину, но понимает, что ехать на Ауди в деревню Горки нельзя, но весь гараж мигает ему, напевая: «Даешь Бомбило, даешь Хуило!» Они думают, что Виктор просто решил в воскресенье побомбить на депутатской, но он не хочет оправдываться, да он едет побомбить, а хули, имеет право, он подхватит кого-нибудь на Ярославском шоссе, но надо выбрать машину, а они поют хором так, что заслушаешься: «Дае-е-ешь Бомби-и-и-ло!» «Васильич, есть развалюха свободная?» «Бери ландкруизер Васнецова!» Виктор залезает в старую машину, прозванную в гараже БМП, но ей оказывается только что по Тайному Приказу Грызлова