После очередной дозы алкоголя память отказала. Злой осознал себя лишь спустя какое-то время. Он был у себя дома, лежал в кровати. За окном уже окончательно стемнело, но в доме горели свечи. Внизу, в районе поясницы что-то происходило.
— Ого! — послышался оттуда женский голос, — Я тут слышала, что ты псих, мол, постоянно пистолет с собой носишь, а это и правда. — невидимая девушка хихикнула, ремень расстегнулся, кобура гулко стукнулась об пол. — Слушай, романтика прям. Свечи, все дела…
Злой лежал и смотрел в потолок. Эмоций не было — как будто шевеление в районе ширинки его совершенно не касалось. Это было очень похоже на просмотр какой-нибудь телепередачи. Злой ни черта не соображал, а девушка продолжала свои поползновения, не замечая, что её прекрасный принц превратился в тыкву. Говорила, хихикала, комментировала вслух свои действия. Судя по голосу, она тоже была порядочно пьяна.
— Кто бы мог подумать, что на армейских штанах столько пуговиц… Ну-ка, где там твой второй пистолет? — она громко засмеялась над собственной шуткой, — О-ого! Ну и калибр, ничего себе! Застрели меня скорее!
На пол рядом с кобурой упали женские джинсы с трусиками, девушка, лица которой Злой так и не увидел, впилась поцелуем ему в губы. Злой попытался оказать ответную любезность. Положил девушке руки на талию, пошевелил языком внутри ее рта, но, опять-таки, с ледяным спокойствием. Она его совершенно не волновала. К Злому и раньше приставали женщины, но он держался, и совратить себя никому не давал. Даже несмотря на то, что шансы найти в Смоленске ту, что разбередила его сердце одним коротким воспоминанием, было почти нереально.
Действия Злого нашли очень живой отклик. Партнерша застонала, шепнула на ухо:
— Я уже готова… — затем присела на корточки, и, взяв Злого за готовый к бою «пистолет», направила его в себя.
Она любила делать также — вспомнил Злой, и в этот же миг пришел в себя.
Он дернулся и вскочил с кровати, сбросив девушку — инстинктивно, повинуясь волне паники, прокатившейся по телу. Всего этого не должно было произойти. Он не имел права так поступать.
Злой стоял спиной к дивану, на котором пыталась придти в себя гостья, и тяжело дышал.
— Что случилось?
— Ничего… — буркнул Злой. Судорожно подтянул спущенные штаны, заправил «пистолет» в штанину, застегнулся.
— Мне уйти? — пьяный голос звучал с вызовом.
Злой очень хотел бы ответить «да, уматывай, и поживее», но понимал, что не имеет права. В конце концов, на дворе ночь, кругом стремительно дичающий город посреди опустевшего мира, а вести машину Злой был не в состоянии. Сознание было трезво, но тело не слушалось.
— Да куда ты пойдешь в такое время?… — сказал он, обернувшись, и впервые получил возможность рассмотреть свою гостью. Симпатичная. Длинные прямые темные волосы. Глаза… Кажется, голубые, глядят недовольно, и, в то же время, настороженно. Смазливая мордашка, стройная фигура. Голая по пояс снизу, сидит так, что самая интимная часть тела видна во всех подробностях. Раскрытая, как бутон розы, источающая сводящий с ума женский аромат. Набухшая, влажно блестящая. После того, как Злой рассмотрел последнюю подробность, его бросило в жар, и со страшной силой потянуло обратно в постель, однако, он, стиснув зубы, все-таки обуздал себя.
— Оставайся. Ложись спать. Утром отвезу, куда скажешь.
Девица обиженно фыркнула, а Злой, отыскав китель, вышел во двор. Сел на крыльцо, обхватив голову руками, словно пытаясь сдержать пробуждённые воспоминания. Они кружились в его голове, говорили в сотню голосов, перекрикивали друг друга, превращая мозг в многолюдный восточный базар.
Злой просидел так до рассвета — приходя в себя, собирая обрывки воспоминаний в единую картину, размышляя и ругая себя.
— Пое-ехали… Раз в жизни можно и развле-ечься… — бурчал он себе под нос, передразнивая солдат, пригласивших его на эту вечеринку, но в глубине души понимал, что ребята ни при чём. Злой сам себе злобное полено. Никто не тащил его волоком на эти посиделки, никто не вливал в глотку алкоголь, никто не заставлял тащить эту девку к себе домой. Всё произошедшее — это только его вина, и валить ее на других было бы просто нечестно.
Злой вернулся в дом, когда решил, что достаточно обругал сам себя. Свечи почти догорели, и в их неровном свете было заметно, что гостья дрыхла без задних ног, даже не потрудившись надеть трусы, или хотя бы накрыться.
— Тьфу ты… — он стыдливо отвел глаза, стараясь не смотреть на всю эту срамоту.
Остаток ночи он провёл в кресле.