– Высший класс…
Мы словно джентльмен и леди прошлого века обменивались дежурными вопросами-ответами. Осталось обсудить погоду и родственников…
Асхан усмехнулся – кажется тоже это уловил и произнес:
– Я заметил ваше осуждение. Там, у водопада. Вы хотели сказать, что я слишком много внимания уделяю товару? Рабам? Так ведь?
Я пожала плечами.
Герхан и рамийские воины стояли как вкопанные, словно ничего возле них не происходило. Будто они – так, фон, манекены.
– Да. Мне кажется, это ужасно. Вы превращаете нас в живой товар. Я не понимаю… Вы кажетесь мне благородным, вполне адекватным, нормальным мужчиной… Впрочем, я мало в чем тут вообще разбираюсь. Я ведь недавно в вашем пространстве и времени…
Асхан прищурился, вздохнул, словно говорил: да что вы знаете. Как будто хотел что-то сказать или же объясниться. Но двери лифта открылись, и мы вышли.
В этом месте станции я вроде бы не бывала.
Тем не менее, оно почему-то казалось знакомым.
Темно-синие стены перечеркивались тремя зеленоватыми поперечными линиями, словно это что-то обозначало.
Вперед тянулся широкий и длинный коридор. По сторонам располагались однотипные двери без малейших опознавательных знаков.
Мы вошли в одну из них и оказалось – мы в больнице, а за дверями – палаты.
Женщина лет тридцати или меньше, с короткими разметавшимися по подушке черными волосами, лежала и смотрела в потолок. На ней была какая-то больничная желтая роба или вроде того. Босые ноги неподвижно располагались на постели.
– Татьяна… Я привел к вам посетительницу, – произнес Герхан.
Женщина не шелохнулась и не удостоила нас даже косым взглядом.
– Тигарра попала сюда с ребенком из пожара. Они оба едва не погибли…
На слове «ребенок» Татьяна вздрогнула, издала рваный вздох и опять затихла.
– Мы оставим вас наедине, – добавил Герхан. – Поговорите…
– Она не попытаетс…я ну это… – оглянулась я на врача.
– Нет. Силовое поле удерживает ее в определенном положении на постели. Она может немного шевелиться, разминать конечности. Но причинить себе вред – нет. Попробуйте. Я уже испытал весь свой арсенал. Наш психолог тоже. Если ничего не поможет… придется отправить ее в лечебницу для умалишенных…
– Я поговорю!
Последнее предложение стало самым весомым для меня аргументом.
Мать потеряла ребенка! Нельзя запирать ее в желтый дом! Мне очень понятны ее переживания…
Рамийцы покинули комнату. Я присела на кресло, заботливо придвинутое Асханом к кровати.
– Татьяна… У моей подруги при родах умер ребенок… Она вызвала скорую, когда все началось. А та во время езды наскочила на какую-то большую кочку. Разрыв матки… младенца спасти не смогли…
Не знаю зачем я вообще это сказала. Просто ничего больше не пришло в голову. Однако Татьяна вдруг посмотрела на меня своими пронзительными серыми глазами.
– Она жива?
– Кто?
– Та ваша знакомая?
– Наверное. Я ведь сейчас тут. Но когда была в нашем мире, Маша жила… Удочерила девочку, и вполне счастлива…
– А почему не попыталась завести другого ребенка? Ну своего…
– После разрыва матки и всех операций…
– Я поняла…
Татьяна вздохнула, чуть повернулась ко мне и тихо спросила:
– Как его зовут?
– Кого?
– Вашего сына.
– Даниил. И когда мы сгорали, я думала только о нем. Только о том, что его нужно спасать… Остальное – неважно…
– Понимаю…
Она всхлипнула и вдруг забилась в рыданиях…
Громких, безутешных, горьких…
Герхан и Асхан немедленно зашли в комнату и вывели меня в коридор.
– Что? Ничего не вышло? – растерянно вздохнула я.
– Еще как вышло! У вас получилось вывести ее из ступора. Дальше будет легче…
Герхан кивнул и двинулся в палату.
Я посмотрела на Асхана.
– Могу я вас попросить? Вы ведь обещали мне какой-то там приз…
Не знаю почему вообще решилась на это. Почему вообразила, будто имею над ним власть… Но слова вылетели изо рта сами…
– Просите, – тихо ответил командор.
– Пожалуйста, не продавайте ее на ближайшем аукционе. Если такое возможно. Боюсь, сейчас она подобного не выдержит…
– Хорошо… Мы отправим ее транспортником на реабилитацию в хорошую лечебницу.
– Все-таки в психушку? – занервничала я. – Пожалуйста, не надо… Поверьте, это совсем не выход… Я прошу вас…
– Даю слово, мы не посадим ее в психушку.
Асхан кивнул твердо, будто опять клялся.
– Это что-то вроде санатория из вашего прошлого. Там хорошо, спокойно…