И я сошла с ума. Окончательно и бесповоротно.
Их голос, удивленные взгляды, осторожные, но уверенные прикосновения словно заколдовали меня, сделав послушной и безропотной куклой.
- Викуся! Ты куда запропастилась?
Бархатный голос Сюзанны вовремя остановил меня почти у самой пропасти. Она появилась неизвестно откуда и буквально протаранила меня, вырывая мое тельце из не ожидавших такого напора рук мужчин.
Мужчины остановились и зло посмотрели на обтянутый алым латексом бюст.
Сьюзи, пользуясь моментом, уже тащила меня за руку к восседавшим за нашими столиками одногруппниками и вытаскивая меня из-под опасного влияния незнакомцев.
Мужчины настолько удивились ее решимости, что даже не препятствовали ей.
- Викусь, ну ты даешь! –шипела она мне в ухо.- Ну, так же нельзя! Они же тебя вместо масла на свой бутерброд намажут.
А я от ее слов неожиданно почувствовала себя лучше. Вот только… Стало немного тоскливо. Словно меня лишили чего-то нужного, важного. Меня просто здорово потряхивало от того состояния, в которое повергли меня эти мужчины. И насладиться которым не дала мне подружка.
Глава 12. Браслет.
Спасибо Сьюзи, но инцидент при наших общих друзьях она не комментировала. Стол был заставлен самыми разными коктейлями, с зонтиками и без, с фруктиками и все в таком же духе.
У меня же так пересохло во рту, что я схватила первый попавшийся под руку фужер и залпом его опрокинула в себя. И потянулась за другим. Но кто-то услужливо вложил мне в руки бокал с водой, лимоном и мятой. Я возмущенно оглянулась и наткнулась на прищуренный взгляд подружки.
- А ну, уймись, - прикрикнула она на меня.
А и правда? Что это я разошлась? Подумаешь, днюха. Подумаешь, весь вечер и часть ночи меня лапают красавчики с помпонами и облизывают чужие мужики. Где, блин, эта Марьяна? Почему не следит за своими кавалерами?
Я повела вокруг мутным взглядом и таки нашла ее. Она сверлила меня колючими глазами. По всему видно, что мое дефиле с ее красавчиками не прошло незамеченным.
- Вот же, змея малиновая. Что это она на тебя так смотрит?
- Может, ее за коктейль заплатить заставили? – я не собиралась докладывать подружке, что видела этих парней еще раньше, да к тому же в обществе Марьяны.
- Ха-ха.
Заметив наше внимание, готка отвернулась.
Но!
Ощущение, что за мной пристально наблюдают, никуда не исчезло. А даже наоборот, спину прожигало так, что безумно хотелось почесать между лопатками.
Я затихла, попыталась спрятаться за спинами своих друзей, но тщетно. Совсем отчаявшись избавиться от назойливого внимания, я забилась в самый темный уголок. Танцевать отказывалась, на провокации друзей не реагировала.
Даже Сьюзи, время от времени кружившая вокруг меня, как коршун, забеспокоилась.
- Викусь, ты не переживай. Эти глазастые к тебе больше не пристанут.
- Какие такие глазастые? – вскинулась я.
- Ну, я же не слепая. Я же вижу, что они тебя пасут. Во-о-он, по разным углам рассредоточились.
Я посмотрела туда, куда показала Сьюзи. А ведь и правда. Даже и не думая скрываться, одну из колонн подпирал блондин. А у самого выхода, не спуская с меня глаз, устроился брюнет.
Бли-и-ин. Марьяша тоже хмурая сидит, как змея гремучая на меня глазенками постреливает.
- Я, кстати, Мишане позвонила. Ты уж извини, Викусь, но шутка про импотента была глупой. Он, хоть и обиделся на тебя, но все же согласился прийти. Так что он вот-вот с другом подтянется и проводит тебя домой.
Я, как очумелая, смотрела на Сьюзи. Готова поспорить, что с братцем своим она еще накануне договорилась. Я сразу живо представила, как обвиненный в нестоянии десантник мирно провожает меня домой. Уж лучше пусть меня глазастики проведут. Я опять обернулась в их сторону и улыбнулась . Пусть сами теперь разбираются, кому из них была посвящена моя вымученная улыбка. Видите, на что я готова, только чтобы избежать слюней Мишани.
- Кстати, Сьзи. А где это я ночевала той ночью?
- А я откуда знаю? Мы тебя немного поискали, даже на улицу выходили. Но ты исчезла. А где это ты ночевала?
Вот это поворот! Я тоже очень хотела бы это узнать.
- Ой, а что это у тебя в сумке светится? А ну, глянь. Может Мишка звонит? Я ему, кстати, и телефон твой на всякий случай дала.
Теперь мне, по крайней мере, стала понятна ее такая пристальная опека.