— Живой? — шепчу я.
— Ты только, Аленушка, не расстраивайся, но, похоже, живой.
Громов есть Громов, сам корчится от падения, а гадость надо сказать обязательно.
— Если с моей попы руки не уберешь, то поводов у меня расстраиваться уже не будет, — проворчала я и медленно, чтобы не делать резких движений, обернулась назад.
— Марина, ты как?
Девушка стояла на четвереньках и головой как раз упиралась туда, за что меня по-прежнему лапал Громов.
Честно думала, что более фатальной и в то же время комичной ситуации не придумаешь, но, когда дверь приемной открылась, поняла, как же я ошибалась.
Глава 9
Коварж застыл в дверном проеме. Сказать, что он обескуражен — это ничего не сказать. Мне кажется, он глядит на нашу троицу и думает, что это ему мерещится, вот сейчас он тряхнет головой, и видение испарится.
Но нет, босс, мы никуда не денемся! Мы из плоти и крови.
Когда Олег задрал еще сильней голову и увидел Сергея, наверное, в перевернутом виде, просто вернул голову в первоначальное положение, вздохнул, прикрыл глаза и с безмятежным видом лежит подо мной и, между прочим, до сих пор держится за мою пятую точку.
Я же, когда представила, как мы смотримся со стороны, начала, нет, даже не хихикать, а натурально ржать. Марина единственная, кто из нас зашевелился и ползет в сторону своего стола. Только почему она это делает на четвереньках, для меня остается загадкой.
— Тьфу, — сделав вид, что сплюнул на пол, отмер Коварж и широкими шагами потопал в свой кабинет. — Вернулся, называется, за очками.
Как только шеф скрылся из поля зрения, предварительно хлопнув дверью, Марина, причитая и ругая по матушке и батюшке весь белый свет, принялась судорожно меня и Олега поднимать.
— Ну чего разлеглись, вставайте уже…
— Ой, Марина, осторожнее, — шипела я на подругу. — Не доламывай мне ноги, они и без тебя, похоже, ломаные-переломанные.
Пока мы вошкались и друг на друга ворчали, из кабинета вернулся Коварж. Хоть каждый из нашей веселой троицы и находился нараскоряку, но при появлении шефа застыл. Коварж смерил нас всех убийственным взглядом, вновь сплюнул на пол и рявкнул:
— И вот таким непотребством в стенах компании занимается не кто-нибудь, а заместитель генерального директора, начальник самого большого отдела и мой личный секретарь.
— Сергей Вацлавич, это совсем не то, что вы подумали! — умоляюще пропищала подруга. — Мы можем все объяснить.
Дать бы сейчас Маринке хорошего подзатыльника за то, что удумала оправдываться перед Коваржем. Ничем таким преступным мы тут не занимались, одежда же на нас. Ну, да, находились мы в позе, словно из фильма для взрослых, и да, стонали, но ведь лишь потому что грохнулись. Видно же — произошел форс-мажор.
Коварж ничего своему секретарю не ответил и пулей выскочил из приемной.
— Он нас всех уволит, — запричитала Мариша. — Хотя нет, вас он как раз оставит, а выгонит только меня.
— Да никого Коварж не уволит, — поднимаясь на ноги, прохрипел Громов. — Сергей Вацлавич лучше нас с вами понял, что тут на самом деле произошло и отлично знает, что вакханалией мы не занимались.
— А чего он тогда так разозлился? — задала я закономерный вопрос, принимая от Громова руку, чтобы он смог мне помочь наконец-то подняться с пола.
— А я думал, ты, Аленка, знаешь ответ, — протянул Олег и многозначительно поиграл бровями.
На что намекал Громов, не успела у него поинтересоваться, потому как Коварж зачем-то опять вернулся в приемную, снял пальто, повесил вещь в шкаф, развернулся к нам лицом и, скрестив на груди руки, вновь смотрит на нас как на преступников.
В комнате повисла немая неудобная пауза, а я только сейчас сообразила, что стою с Олегом, можно сказать, обнявшись. Отступила от мужчины ровно на два коротких шага назад, и почему-то у всех присутствующих изменились лица. Марина попросту открыла рот, у Громова взметнулись вверх брови, а Коварж стал еще более злым, еще чуть-чуть и дым из ушей повалит. Но что самое странное, все без исключения таращатся то ли на мои ноги, толи на живот.
Склонила голову, чтобы посмотреть, что же они там такого интересного разглядели и сразу стало понятно, почему моим ягодицам прохладно. Юбка, может, из-за падения разорвалась, а может, Марина или Олег, когда меня спасали, постарались. Но факт остается фактом, стою я перед сотрудниками и боссом, а моя юбка валяется возле ступней.
Нет — это не день, это какая-то катастрофа!
Тяжко вздохнула и не по тому, что мне стыдно или неловко. Нет, я просто в недоумении, почему взрослые люди, которые в данный момент меня окружают, так реагируют на голые женские ноги?