Внезапно послышались чьи-то крадущиеся шаги.
Они уже здесь. Их немного, если они хотят сохранить все это в тайне. И это уж точно ребята Синка, так как соседи к этому времени все уже давно попрятались под кроватями.
Марсианин услышал шаги тоже.
— А что мне делать? Я ведь не в состоянии достаточно быстро снова обрести человеческий облик.
Я уже был позади огромного мягкого кресла.
— Тогда попытайтесь сделать что-либо другое. Что-нибудь, что для вас проще.
Через мгновенье рядом со мною было уже два совершенно одинаковых кожаных черных пуфика для ног. Они оба соответствовали одному-единственному мягкому креслу в комнате, но, возможно, на это никто не обратит внимания.
Дверь с грохотом отворилась нараспашку. Я не стал нажимать на спусковой крючок, ибо за дверью никого не оказалось. Только пустой коридор.
Пожарная лестница была за окном моей спальни, но это окно было заперто и оборудовано сигнализацией. Оттуда они никак не могли появиться. Если только не…
— Эй! А как вы сюда пробрались? — прошептал я.
— Пролез под дверью.
Значит, все было в полном порядке. Оконная сигнализация пока что еще функционирует.
— Кто-нибудь из жильцов вас видел?
— Нет.
— Отлично.
Я и без этого был сыт по горло жалобами со стороны администрации дома.
За дверью послышалось слабое шуршание. Затем всего на какое-то мгновенье появилась рука с пистолетом, раздался выстрел наугад, после чего и рука, и пистолет тотчас же исчезли. В стене моей комнаты появилось еще одно отверстие. У стрелявшего было достаточно времени, чтобы увидеть мою голову и раскрыть мое местонахождение. Низко пригнувшись, я метнулся к дивану. Я уже поудобнее устраивался за ним, когда услышал голос у себя за спиной.
— Вставай! Не делай резких движений!
Нельзя было не восхищаться этим малым. Ему удалось проникнуть через окно, так, что не сработала сигнализация, да еще совершенно бесшумно пройти в гостиную. Это был высокий смуглый парень с прямыми черными волосами и черными глазами. Дуло его пистолета было направлено прямо мне в переносицу.
Я выронил гиропистолет и выпрямился. Оставлять его и дальше в своей руке означало немедленную гибель. Парень был невозмутимо спокоен.
— Реактивный гиропистолет? — удивился он, — почему не пользоваться стандартным лучеметом?
— Мне по душе гиро, — сказал я.
Может быть, он подойдет слишком близко или на какое-то мгновенье отведет от меня взгляд — и вообще, мало ли что может случиться…
— Он легенький, как перышко, и к тому же нет никакой отдачи. Пистолет собственно представляет собой пусковую камеру для реактивных пуль, а убойная сила каждой соответствует пуле сорок пятого калибра.
— Постойте, постойте! Но ведь каждая такая пуля и стоит не меньше сорока пяти долларов!
— А я не расстреливаю большое количество людей.
— По такой цене каждого — охотно верю. Так вот, потихоньку поворачивайся ко мне спиной. И руки повыше.
Он неотступно следовал взглядом за каждым моим движением.
Я повернулся к нему спиной. С мыслью о Боге…
Что-то металлическое едва-едва чиркнуло по моей голове, легонькое, как перышко. Я мгновенно развернулся, резко ударил ладонью по его руке с пистолетом, а затем по гортани. Чисто механически. Нанес удар в тот самый момент, когда прикосновение его пистолета к моей голове указало мне, что он в пределах досягаемости.
Он, спотыкаясь, отскочил назад, схватившись рукой за горло. Я же еще заехал ему кулаком в живот, и сразу же другим кулаком — в подбородок. Он упал, стараясь свернуться комком. Однако все еще продолжал держать в руке оружие.
Но почему он все-таки не ударил меня прикладом как следует? Судя по моим собственным ощущениям, он приложил его очень осторожно к самой моей макушке, даже как-то нежно, как будто очень опасался, что пистолет может развалиться на куски.
— Ладно, хватит баловаться. — В дверном проеме показалась рука с пистолетом и поднялась на высоту моей головы. В появившемся вслед за этим хозяине руки я узнал Хэнделя. Он выглядел точь-в-точь как светловолосый безмозглый герой комиксов, но он вовсе не был безмозглым, хотя в равной степени его нельзя было назвать героем.
— Ты еще пожалеешь о том, что сделал это, — предупредил он, входя в комнату.
Черный кожаный пуфик для ног позади него начал изменять свою форму.
— Черт возьми, — произнес я, — ведь это нечестно.
Сначала Хэндель как будто искренне удивился, затем одарил меня победной улыбкой.
— Это ты о том, что двое против одного?
— Это я разговаривал со своим пуфиком для ног.
— Ну-ка повернись спиной. Нам велено привести тебя к Синку, если удастся. У тебя еще остается шанс выпутаться живым из этой передряги.
Я повиновался.
— Мне бы хотелось извиниться.
— Оставь свои извинения Синку.
— Нет, честно. В мои намерения вовсе не входило впутывать в это дело еще кого-либо. Особенно, если это…
Я снова ощутил, как что-то легонько чиркнуло меня по голове, теперь уже сбоку. Скорее всего, это марсианин что-то сделал такое, что амортизировало удар.
Я мог бы теперь разделать Хэнделя под орех. Однако даже не пошевелился. Казалось крайне несправедливым, что я могу сломать шею Хэнделю, когда сам он не в состоянии даже прикоснуться ко мне пальцем. Я в общем-то совсем не против ситуации «двое против одного», особенно когда этот один — тот, кто против меня. Я даже не против того, чтобы получить помощь от какого-нибудь добропорядочного случайного прохожего, если хоть немного уверен в том, что он от этого серьезно не пострадает. Но такое…
— А что ж тут такого несправедливого? — спросил высокий хнычущий голос.
Хэндель завизжал, как впавшая в истерику женщина. Я обернулся и увидел, как он опрометью бросился к дверной ручке, промахнулся на добрых полметра, сделал еще одну попытку открыть дверь, и на этот раз эта его попытка увенчалась успехом.
И только потом я обратил внимание на пуфик для ног.
Он уже значительно изменил свою форму, контуры казались размытыми, но я все-таки понял, что предстало взору Хэнделя. Неудивительно, что это размягчило ему мозги. Сам я почувствовал, как от ужаса размягчаются все мои кости, и прошептал, закрыв глаза: