— Теперь, когда формальности улажены, обговорим в спокойной обстановке твой рабочий график, — она указала на стоящий рядом кожаный диван, и мы синхронно опустились на него.
Если на свете и существовала работа мечты, то я определённо нашла одну из них. Валентина Игнатьевна взяла на себя абсолютно все расходы, связывающие меня с этим домом: деньги на дорогу, зарплата — даже моё питание в этом доме! Также не предвиделось никаких проблем с тем, чтобы взять незапланированный выходной в случае необходимости или больничный, который мне полностью оплатят. Отпуск я пока предпочла не оговаривать — мало ли что, — но Валентина Игнатьевна уверила, что даст его, стоит мне только попросить. В голову невольно закралось сравнение, что подобного рода забота о сотрудниках больше походила на опеку родителей над детьми, которую я от своих не видела, а ведь она мне совершенно чужой человек.
Иногда просто поражал тот факт, что чужие могут относиться к тебе человечнее, чем родные.
4
— Так, с твоим графиком мы всё уладили, — задумчиво нахмурила брови хозяйка. — Если будут какие-то вопросы, смело задавай. А сейчас можно заняться делом. Вон там, у двери на столике, серебряный поднос, на котором лежит почта — неси её сюда.
На подносе обнаружились семь конвертов разного размера и веса; я взяла все и вернулась, усевшись на полу у Валентины Игнатьевны в ногах. Она указала на нож для конвертов, и я засмотрелась на него, припоминая, что у моей бабушки, кажется, был похожий: она им блины при жарке переворачивала. Я не заглядывала в содержимое и даже не читала данные с конвертов — не хотелось выглядеть так, будто я пытаюсь всунуть нос не в своё дело. Хозяйка сама читала и сортировала их: два аккуратно порвала, а одно отложила в сторону; в остальных оказались то ли какие-то открытки, то ли приглашения. То, которое она отложила, заставило её нахмуриться и цокнуть языком.
— Снова штраф за превышение скорости… Этот мальчишка меня с ума сведёт.
Мальчишка?.. Гусь, что ли?
Надо же, оказывается, он любитель высоких скоростей… Хотя, наверно, все богачи такие.
— А где живут его родители? — поинтересовалась я.
В этом доме их не было видно, а барин наверняка жил не с ними, раз уж у него есть своя городская квартира.
— В этом году будет шестнадцать лет, как его родители переехали на городском кладбище, — с грустной улыбкой отозвалась женщина.
Вдоль моего позвоночника поползли мурашки, и я почувствовала, как кровь отхлынула от щёк.
— Простите…
— Не извиняйся, за столько лет мы уже все смирились. Мы с Николаем Геннадьевичем, моим мужем, взяли внуков под своё крыло и дали им всё, что могли, но в те годы нам жилось несладко. Стасу было всего двенадцать, но он словно чувствовал себя обязанным и потому чуть ли не со школьной скамьи пошёл работать. Брался за всё, что предлагали: помогал копать траншеи под трубы, разгребал мусор на свалках, даже дворником одно время работал. После поступил в университет на экономический факультет, но его будни не изменились — только ставки стали ещё выше. Пошла подработка на стройках и в автосервисах, а после получения прав по ночам ещё и работал в такси; понятия не имею, когда он успевал учиться, но с учёбой у него никогда не было проблем. Денег себе оставлял ровно столько, чтобы хватало на еду и дорогу, всё остальное переводил нам. Он всегда и всему учился, слушал, кто что говорит — у него для этого даже специальная тетрадь была; во время практики на последнем курсе он умудрился попасть на стажировку в какую-то крупную компанию по трендингу. Само направление ему не очень нравилось, но в плане финансовых операций было чему поучиться, и Стас впитывал, как губка, всё, что видел. После окончания учёбы они с дедом скооперировались и с нуля создали собственную консалтинговую компанию — что-то связанное с финансовым управлением. Сашенька на восемь лет младше Стаса, и он целиком взял её обеспечение на себя: покупал ей одежду, оплачивал учёбу в колледже и съёмную квартиру, но знаешь, я никогда не слышала от него жалоб на то, что он устал, или ему тяжело. Думаю, дед сумел вырастить из него настоящего мужчину, и именно благодаря ему Стас стал таким, какой есть. Николай Геннадьевич оставил нас три года назад и присоединился к родителям Стаса и Саши — кажется, с тех пор характер внука и начал портиться.
— А где ваша внучка? — каркнула я и прокашлялась.
— В колледже Саша увлеклась языками, и после окончания Стас отправил её учиться за границу. В позапрошлом году она учёбу закончила и осталась жить в Англии, но приезжает к нам летом и на Рождество.