Ладно, охранники, это их обязанность, но остальные?! Посетители, бармен, даже друг и тот был на стороне девчонки! И это бесило! Просто выводило из себя!
Даже потасовка с одним из охранников не помогла спустить пар.
– Она здесь работает, – ответил Кир, закуривая. – Именно о ней я тебе и говорил. Правда, странно, почему она сегодня не на сцене? – задумчиво произнес друг.
– Мне плевать, что она работает здесь, у нее передо мной должок, – рыкнул яростно, а когда суть сказанного другом до меня все же дошла, злорадно добавил: – Можно считать, что это был ее последний день работы в этом клубе. Впрочем, как и в любом другом.
– Дан, я понимаю, что ты сейчас зол…
– Ни черта ты не понимаешь! – взревел я. – Никто не смеет поступать так со мной! Я сравняю это место с землей! Уничтожу эту мразь и всех их вместе взятых!
Все сильнее разгорячался я, намереваясь вернуться обратно в клуб, и если понадобится, выволочь эту продажную шкуру оттуда за волосы.
– Друг, не горячись, – снова попытался успокоить меня друг. – Не стоит портить дружеские отношения из-за бабы. Тебе еще представится возможность отомстить или вернуть должок, только не сегодня, окей?
Я диким зверем посмотрел на друга, решая врезать ему или, возможно, прислушаться к словам. Немного помедлив, я решил выбрать второй вариант.
Ведь он прав. Городок хоть и не маленький, но здесь все друг о друге знают, поэтому, отыскать эту мразь я могу в любой момент. Так что не стоит портить и без того ужасный день.
– Хочу нормальных баб, и напиться, – немного спокойнее проговорил, направляясь к автомобилю. Можно и в обратном порядке.
– Как скажешь друг, как скажешь.
– Черт! – простонал, пытаясь отыскать и вырубить долбаный будильник, разрывающийся на всю квартиру.
По утрам подыматься то еще удовольствие, особенно если ты на протяжении нескольких лет не вставал раньше полудня. Но это там я мог позволить себе не пойти на пары или вообще появляться в вузе раз в неделю, здесь же мне придется доказывать родителям, что я «хороший» сын и с ответственностью отношусь к учебе.
Кто бы знал, как мне хочется послать все в жопу и просто не выползать из кровати. Вот только страх остаться без наследства стимулирует на различные подвиги, и такой как подняться ни свет ни заря после ночной попойки, чтобы отправиться в заведение, которое студенты с гордостью называют институтом, был лишь одним из них.
– Данчик, милый, выруби эту ужасную музыку, – раздался хриплый, но все равно милый голос.
– Тебе надо, встань и выключи, – ответил, принимая сидячее положение тут же хватаясь за голову. – Черт, нужно меньше пить, – простонал, поднимаясь и направляясь в ванную комнату, надеясь, что холодный душ хоть немного облегчит мои страдания.
Вопреки ожиданиям, душ мало помог, и голова продолжала раскалываться, от чего настроение и вовсе скатилось под плинтус.
Проходя мимо спальни на кухню, я обнаружил чудесную картину: стройная обнаженная девушка, обнимая подушку, продолжала сладко спасть. И вдруг это так разозлило.
Пили и веселились вместе, а страдать должен я один?
Подняв с полу тряпку, которую с трудом можно назвать платьем, я кинул его в девушку.
– Даю тебе пять минут, не успеешь одеться и убраться отсюда, вытолкаю за порог голую, – ненавистно выплюнул, после чего скрылся на кухне.
Горячий кофе в данном случае не повредит, да и было у меня еще в запасе немного времени.
Пока кофемашина усердно пыхтела, пытаясь выдать мне порцию горячего бодрящего напитка, на пороге появилась взлохмаченная девица, закутанная в простыню.
– Я приму душ? – проговорила она, нежно улыбнувшись.
– Дома примешь! – огрызнулся, не желая больше тратить на нее свое время.
Хмыкнув, девушка медленно, виляя бедрами, подошла и положила руку мне на грудь.
– Может, хотя бы угостишь чашечкой кофе? А после мы можем продолжить начатое ночью, – проговорила она сексуально, точнее, это только ей так казалось, поскольку выглядело это отвратно.
Я смерил презрительным взглядом девчонку, стараясь вспомнить, как ее зовут, но отчего-то в голове не мелькнуло не одного предположения на этот счет. Скорее всего, она даже не представлялась, хотя вполне вероятно, я просто не слушал.
Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения. Положив ладонь поверх руки девушки, я сжал ее несильно и, чуть поддавшись к ней, проговорил, отмахнувшись как от назойливой мухи.
– Здесь тебе не кафе и не мотель, так что бери свои шмотки и проваливай!
– Какой же ты все-таки грубый, – обиженно проговорила она, скривившись. – Но я тебя прощаю, если ты пообещаешь больше не грубить.