- Ни за что, и никогда!
- Посмотрим. Ещё и скажешь следователю, что произошло недоразумение. Иначе...
- Иначе что?
- Я сверну твою красивую шейку, если, не дай Бог, она окажется в тюрьме.
Боясь навредить матери, Алёна наотрез отказалась назвать своё имя и фамилию. Она представляла, какая поднимется шумиха, если журналисты узнают, что ее задержала милиция.
- Вы зря не хотите давать показания, это для вас может закончиться весьма плачевно.
- Я устала и ничего не собираюсь говорить. Отправьте меня в камеру.
- Да нет, девочка, ты видно и впрямь не понимаешь, что тебя ждёт. Ты пойдёшь по нескольким статьям: незаконное проникновение в чужой дом, попытка убийства, сопротивление органам при задержании.
- Я не сопротивлялась.
- А кого это интересует, главное, что это есть в рапорте, да и свидетелей полно. Вот и считай, от 8 до 12 лет, в лучшем для тебя случае. И то, если адвокат толковый будет. А хорошие адвокаты, в наше время, ох и дорогущие.
- Вы пытаетесь меня запугать?
- Да кому ты нужна, чтоб на тебя давить, просто сгинешь в тюрьме не за хрен собачий. Думаешь если мент, то дурак? Дамочка эта, что на тебя телегу накатала, ведь прекрасно тебя знает. Мужика что ли не поделили? Ну, молчи, молчи. Тебе же хуже, - следователь вызвал дежурного, - в камеру её, пусть ещё немного подумает.
Следователь Якименко, уже двадцать лет занимался уголовными делами, но в такую двусмысленную ситуацию попал впервые. Дело яйца выеденного не стоит - бабьи разборки, но заявление - это основание для возбуждения дела. Он не сказал девушке, что, если хотела остаться неизвестной, с её стороны глупо было парковать у ворот машину с полным пакетом документов. Было чему удивляться, когда после звонка к ней домой, примчалась мать - Людмила Заречная. Это была его любимая актриса, он, по возможности, не пропускал ни одного спектакля с её участием, пересмотрел все фильмы, где она снималась. А с её другом - доктором он был немного знаком. В 1980 году его племянник Дениска получил сильные ожоги, так ему, восьмилетнему ребёнку, тогда ещё никому неизвестный доктор Гаврилов сделал несколько пластических операций. Бесплатно. Ни копейки за свои труды не взял. Сейчас Дениска уже Денис Павлович, занимает должность помощника депутата от партии ЛДПР. И не подумаешь, что когда-то его лицо, шея и плечи, были сплошной раной. Спасибо доктору за его золотые руки. И вот следователь Якименко стоял перед дилеммой: девчонка (упрямая дурочка) из уважаемой им семьи, помочь этим людям - святое дело, с другой стороны, заявление тянет на несколько серьезных статей. Как тут и законность соблюсти, и людям по совести помочь?
После звонка следователя Людмила была в полной растерянности.
- Это какая-то ошибка, Веня, наша девочка не способна на убийство, нелепость какая-то.
- Конечно, нелепость. Ты, главное, успокойся, поедем и во всём разберёмся. Ты собирайся, а я позвоню своему знакомому адвокату.
- Веня, а ты уверен, что твой знакомый, действительно хороший адвокат?
- Самый лучший в России.
Людмила, Вениамин Александрович и адвокат постучали в кабинет следователя Якименко в половине третьего. Следователь по полочкам разложил ситуацию, показал заявление потерпевшей и показания пяти свидетелей.
- Ваша дочь ничем не пытается себя оправдать, на вопросы отвечать отказывается, только твердит, чтобы её отправили в камеру.
- Но вы же понимаете, что всё это ерунда, - включился в разговор адвокат, - моя подзащитная не собиралась никого убивать. По показаниям свидетелей, орудия предполагаемого убийства никто не видел. Вы не допускаете, что потерпевшая вводит вас в заблуждение, преднамеренно оклеветав девушку.
- Допускаю. Но факт нападения налицо. А факты - вещь серьёзная.
- Могу я увидеться со своей дочерью?
- Да, конечно. Сейчас я прикажу её привести, - следователь вышел, из коридора доносилась его негромкая речь. Через пятнадцать минут, следователю доложили, что подозреваемая заболела и её необходимо госпитализировать.
- Что, что случилось с моей девочкой? - заметалась Людмила, она так боялась вновь потерять дочь, что никакие тюремные стены её бы не остановили.
- Я категорически заявляю, что если с моей подзащитной, которой ещё не было предъявлено обвинение, обращались не должным образом, а на её теле будет хоть одна царапина, я подниму такой шум, что мало никому не покажется. Сегодня же пресса и телевидение узнают обо всех творящихся здесь нарушениях, - возмущался адвокат.