- Будет немного больно, потерпи, родная! - Алёна скорее поняла, чем почувствовала, что муж придавил её мощным телом, но резкая боль пригвоздила к кровати и разлилась внутри живота. От ужаса Алёна вскрикнула, муж накрыл поцелуем её губы, не давая крику вырваться наружу. Нежные прикосновения успокаивали, боль отступила и волна страсти, пугающая, доселе неизведанная, поглотила её, заставив сильнее прижаться к мужскому телу, обхватив его руками и ногами. Утомлённая, она тут же уснула. Проснулась она оттого, что чьи-то руки обнимали её, а возле уха слышалось тихое дыхание. Повернув голову, Алёна всё вспомнила, значит, это был не сон. Она, кажется, любила этого мужчину, и, что греха таить, боится теперь его потерять.
Андрей проснулся, почувствовав на себе её взгляд. Лежа с закрытыми глазами, он проклинал себя за то, что обманывает её надежды, что выпил вечером слишком много, а сексуальный голод оказался силен. Но обидеть её своим невниманием теперь он не смог бы. Ночью она была прекрасна, неопытна, но именно это и придавало особую прелесть. Она познавала мужское тело, с удовольствием принимала его ласки, отдавая всю себя без остатка. Сделав вид, что только что проснулся, он открыл глаза и улыбнулся жене, притянул к себе и нежно поцеловал в приоткрытый рот. Алёна покраснела до корней волос, но не отодвинулась, а только крепко зажмурила глаза.
- Ну вот, теперь мы настоящие муж и жена. Я не очень больно сделал тебе вчера?
- Терпимо.
- Хорошо, тогда давай, соня, поднимайся, корми мужа, он чертовски голоден. Схватив её в охапку, он выпрыгнул из кровати, и понёс в ванну. Её зелёные глаза смотрели на него с любовью и доверием.
- Верь мне, дорогая, я сделаю всё, чтоб ты была счастлива, и никогда не обижу тебя.
- Я верю, - просто ответила она и доверчиво прижалась к нему.
Когда они были одни, Алёна вела себя непринуждённо, оставаясь сама собой. Они много смеялись и подшучивали друг над другом. Вместе завтракали и обедали, а она больше не стеснялась своей неуклюжести. Ненавязчиво Андрей учил её, как обращаться со столовыми приборами, и примерная ученица всё впитывала, как губка. Через два дня они зарегистрировались. Брачный договор Алёна подписала, не читая, хотя нотариус несколько раз настойчиво предлагал ей хоть одним глазком заглянуть в бумаги. Она просто ответила, что полностью доверяет мужу, а он наверняка читал договор и больше в этом разбирается. Нотариус только беспомощно качал головой.
Новые будни Алены были похожи на праздники.
- Мне жаль расставаться с тобой, дорогая, но работа не ждёт, я и так потерял много времени. Постараюсь вернуться к шести. А ты займись чем-нибудь и постарайся не скучать, - слова Андрея звучали музыкой. Какая тут скука? Так было приятно сознавать, что это твой дом, провожать каждое утро мужа на работу, прикасаться губами к его губам и ощущать аромат одеколона, силу и мужество, исходящие от его тела. А потом ждать его к ужину. Андрей каждый раз удивлял её очередными сюрпризами, то позвонит с работы и попросит быть готовой через час, заезжает и увозит её в ресторан, то везет на ипподром (зная, что она очень любит лошадей), то просто вывозит на природу. А то разносчик цветов приносит целую корзину роз, с запиской, что сегодня они идут в театр.
Андрей радовался быстрой перемене в жене: из забитого серого существа она постепенно превращалась в уверенную женщину, которая может постоять за себя, а иногда уже давала отпор и ему, если он был в чем-то не прав. Но все приглашения на салонные вечеринки старался вежливо отвергать, говоря, что много работы. В компании разряженных женщин, кичащихся своей красотой, его Золушке пока делать нечего, эти акулы не пощадят её. Она еще слишком ранима для водоворота светских тусовок и пристального внимания светских львиц. А потому он, как мог, развлекал её сам. Его не волновали пересуды о том, что он, якобы, не показывает свою жену, боясь напугать всех её красотой. Можно было с уверенностью предположить, кто стоит за всеми этими сплетнями.